Станислав Гагарин: Последняя буфетчица «Зарайска»

Наступила темнота, и тотчас загорелись звезды. Океан угадывался у ног Веры Петровны. Его не было видно. Свет звезд не мог обнаружить поверхности океана, но приходило ощущение близости неимоверно огромного и живого.

Чуть повыше прямо перед собой Вера Петровна увидела яркое созвездие. Оно напоминало ее любимый Орион, но звезд здесь было шесть.

«Как зовут его?» — подумала Вера Петровна о созвездии, и как только подумала, звезды стали гаснуть одна за другой.

Звезды гасли, а Вере Петровне становилось холодно и тоскливо. Она поежилась, почувствовала чье-то дыхание на затылке, оглянулась — кругом была темень, и небоскребы на набережной исчезли.

А на небе оставалась только одна звезда. «Это моя», — сказала Вера Петровна, и звезда стала разгораться. Она ширилась, заполняла пространство, зажигая небо огнем. И Вере Петровне становилось теплее. А когда огонь разгорелся, набрал силу, женщина почувствовала, что и она становится огнем, сливается с ним, приобретает свойственную огню невесомость, нематериальную отстраненность и безразличие к миру, в котором жила до сих пор.

Последнюю буфетчицу «Зарайска» похоронили на склоне сопки, которую анадырские жители называют Верблюжкой. Трио Анатолиев и боцман выдолбили в вечной мерзлоте могилу. Туда и опустили Веру Петровну.

На похоронах был капитан и свободные от вахты. «Зарайск» стоял на рейде, и старпом оставался на судне. Не поехала на берег и Татьяна Ежова. С нею случился нервный припадок, и доктор запретил девушке ехать в Анадырь.

На третий день после похорон Татьяна пришла к старпому.

— Разрешите отлучиться на берег, — сказала она.

— На берег, — повторил Черноморцев. — Можно, конечно… Только у вас работы теперь в избытке. К обеду надо быть на судне. Кстати, какие у вас дела? Небось, магазины…

Таня дернула плечом, но принудила себя сдержаться.

— Цветы, — сказала она. — Соберу в тундре цветы, Вере Петровне на могилку.

— Да-да, — пробормотал старпом. — Надо, конечно… Жалко Петровну. Так некстати все получилось. Управитесь без нее? Матроса выделим на помощь. Ага, вот еще что. Зайдите-ка в больницу и возьмите справку о смерти. Ведь надо же мне в кадрах за человека отчитаться… Что с вами, Ежова?

Таня шагнула к старпому, сжав кулаки.

— Вы! — крикнула она. — Как можете?! Про нее… Справку… Эх! Ну да… Вы ничего не знаете! Это же ваша мать! Мать!

Она всплеснула руками, глухо взвыла, потом закрыла лицо сорванной с головы косынкой и, плача навзрыд, спотыкаясь, пошла вон из каюты.

Черноморцев удивленно смотрел ей вслед.

Курсы медсестер Российского Общества Красного Креста.