Валентина Мельникова - Агент сыскной полиции

- Слушай, Иван! - зашептал он торопливо. - Сейчас я подползу к забору и попробую подозвать девчонку. А ты наблюдай за домом, если что, дай знать!

- Ладно, ползи, - отозвался тот, - но сдается мне, чисто здесь! Зря только груши околачиваем! Прошка, небось, за тридевять земель уже ускакал!

- Я все ж попробую, - быстро сказал Алексей и, извиваясь ужом, пополз сквозь высокую траву к забору.

Малаша тем временем подбежала к сараюшке и принялась возиться с засовом, бросая то и дело взгляды в сторону окон. И в то мгновение, когда Алексей достиг забора, она отворила дверцу и из нее выскочил огромный лохматый волкодав. Он, как щенок, запрыгал возле девочки, припадая на лапы от счастья, и взлаивал басовито, словно в бочку бухал: "Г-хаав! Г-хаав!"

На крыльцо выглянула женщина постарше.

- Что там, Малаша?

- Бегу, бегу, маменька! - звонко прокричала Малаша и помахала женщине рукой.

Та улыбнулась в ответ и тоже махнула рукой.

- Беги гуляй! Но недолго, а то обед простынет!

Девочка подхватила пса за ошейник и, мелькая пятками, помчалась к воротам. Поначалу пес трусил не спеша, задирая ногу под каждым кустиком или деревцем, но затем вдруг рванул в сторону, как раз к тому месту забора, за которым, вжав голову в плечи, лежал Алексей, очень ясно представивший в тот миг, как волкодав со всего маху вцепляется ему в горло.

- Цезарь! - вскрикнула Малаша, но волкодав подтащил ее к забору и попытался протиснуть лобастую голову между досок. Когда ему это не удалось, он утробно рявкнул и бросился на забор, мощно ударив в него лапами, точно также, как бил в ворота во время визита Алексея в дом Анастасии Васильевны Синицыной.

- Малаша, - прошептал Алексей и, подняв голову из травы, прижал палец к губам. - Постарайся, оттащи Цезаря!

Девочка едва слышно ойкнула, вытаращив глаза от удивления, но тут же подняла валявшийся неподалеку прут и огрела им пса по спине.

- Ах, ты неслух! - вскрикнула она и вновь ударила Цезаря хворостиной по мохнатым бокам. Тот оставил забор в покое, присел на задние лапы и, поедая Малашу глазами, завилял хвостом. Собачий язык свесился наружу, а сам пес совсем уж льстиво заскулил и начал крутить головой, не спуская взгляда с куска сахара, зажатого в худенькой девчоночьей руке.

- Гулять, озорник! - строго приказала девочка и поднесла ладонь с лакомством к собачьей морде. - Бегом за ворота, живо! - Последние слова она добавила почти шепотом и так выразительно посмотрела в сторону Алексея, что он догадался: они относятся скорее к нему, чем к собаке.

Махнув Ивану, чтоб следовал за ним, Алексей вновь юркнул в траву и через пару мгновений притаился за створкой ворот, одновременно делая знаки Ивану, чтоб подбирался ближе, и поглядывая в сторону густой чащи молодого березняка, обступившего небольшое, почти высохшее озеро. Трава и папоротники были там по-особому высоки и скрывали не только Тартищева, но и Лямпе, и еще с пяток жандармов, которых штаб-офицер привел с собой.

Створка ворот скрипнула, пропуская пса и уцепившуюся за ошейник девочку. Заметив Алексея и Вавилова, пес присел на задние лапы и глухо заворчал, обнажая крупные желтоватые клыки.

- Тихо, тихо! - похлопала его по шее Малаша. - Успокойся, свои! - И прошептала, испуганно косясь в сторону дома:

- Меня хозяйка послала до поселка сбегать, сказать, что Прошка появился!

- Прошка! - Алексей едва не вскочил на ноги от неожиданности. - Прошка здесь?!

- Так вы его знаете? - с облегчением вздохнула девочка. - Ночью ввалился, страшный, как смерть!

Хозяйке сказал, что его с тюрьмы высвободили из-за того, что калека. Денег требовал до Томску доехать!

Она ему дала, потом баню велела истопить, во все чистое переодеть. Фролка, конюх, ему бороду и волосья подстриг, а то шибко страшной был. И зубов нет... - добавила Малаша почти шепотом. - На кота посмотрел, а тот как зашипит, да с печки прямо на пол, и во двор сиганул, только его и видели. Она снова оглянулась на дом. - Не могу я долго. Кое-как выпросила хозяйка у Прохора меня вместе с Цезарем отпустить погулять, а то он выть стал и землю лапами скрести.

А заодно велела потихоньку урядника упредить. Прохор ведь после бани водки нажрался и ну хвастать, как из тюрьмы ускакал. - Девочка по-старушечьи горестно вздохнула. - Варнак, чистой воды варнак!

- Не надо никого упреждать, - подполз к ним Вавилов. - Тут не только урядник, но даже начальник сыскной полиции. Давай беги вон по той тропке, кивнул он на едва заметную дорожку вдоль забора, - а как завернешь за угол, падай в траву и ползи в сторону озера, там тебя встретят. Объяснишь все про Прохора.