Егор Роге - Опустошение

Валдис владел всей собственностью: стоянкой, кафе и магазином – единолично, но прибыль по небольшим сделкам, которые заключались в офисе, он делил с Максом.

Как и многие, Макс окончил Рижский политехнический институт, но поступил туда в двадцать пять лет, поэтому и оказался с Валдисом на одном курсе.

Бывшая жена Макса работала манекенщицей в «Ригас Модес». Они развелись, характер ее работы, связанной с частыми командировками и богемным, по его утверждению, образом жизни, не устраивал Максима.

После развода с женой он переехал в Иманту, район на правом берегу Даугавы, где он снимал квартиру, и в Риге его ничто не держит, кроме, пожалуй, подруги, которую зовут Женя.

Рассказ Макса был прерван звонком в дверь. Все документы, ксерокопии к тому моменту были сожжены в металлической раковине на кухне.

– Может, не будем открывать, – сказал я.

– Это ничего не изменит, – ответил Артем.

Он посмотрел в глазок. За дверью стоял молодой мужчина лет тридцати.

Артем, не спрашивая, открыл дверь.

– Здрасьте, – сказал гость, – а Спиридоновы здесь проживают?

От него исходил сильный запах алкоголя, но, как мне показалось, взгляд был очень сосредоточен, похоже, что он просто прополоскал рот водкой. «Эффект медицинского справочника, – сказал я себе, – родильная горячка».

– Нет, – ответил Артем, – Спиридоновых здесь нет.

– Значит, ошибся. Извините за вторжение.

Больше никто нас не беспокоил, и вечером я уехал домой. Не изменилась ситуация и в течение последующих двух дней, вечером третьего дня позвонил Валдис и сообщил, что Катя и ее отец вернулись в Москву и с ними все в порядке.

Валдис сказал, что счастливым окончанием операции все обязаны Нечаеву, который ни словом не обмолвился о существовании реальных участников «дела всей жизни».

Нечаев рассказал владельцам денег, что к нему пришло письмо, которое он сохранил, из Си-би-эм с предложением о сотрудничестве. За полпроцента от суммы он должен был перевести полученные суммы по указанным счетам. Понимая, что он ничем не рискует, а прибыль может составить не меньше двух миллионов, он с радостью согласился.

После того как он отправил деньги в «Айнажи», он просто уехал отдохнуть от жены. Когда ему объяснили, что он связался с международными мошенниками, он сразу вернул «свои» два миллиона и помог вернуть триста девяносто восемь миллионов из «Айнажи».

Василевского ему порекомендовал Стрекалов, русский американец, сотрудник Си-би-эм, которого он никогда не видел, но знает его должность и телефон.

Артем был поражен прозорливостью старика.

– Представляешь, – говорил он, – он же все предусмотрел. И два миллиона в страховой фонд отложил. Вот ведь жук. Он с самого начала не собирался никуда уезжать. Просто хотел дождаться, когда Катя деньги получит. Если бы получилось, его дочь стала бы богатым человеком, а эти два миллиона он в любом случае отдавал, покупая себе жизнь и переводя стрелки на мифических канадцев. Он же понимал, что к нему обязательно придут, а тут и легенда готова!

– Почему он решил раньше времени объявиться и помочь «потерпевшим» деньги вернуть?

– Да потому, что понял, что мы уже ситуацию не контролируем, – ответил Артем, – а Катя, я уверен, знала, где он, она его в курсе и держала.

Этот звонок Валдиса поставил точку в «деле всей жизни». Обошлось!

Крах «дела всей жизни» поверг Артема в глубокую депрессию, а меня, наоборот, заставил вернуться к той жизни, которую я называл нормальной. Той самой, при которой утром надо ехать на работу, а вечером возвращаться домой, где нет никаких ночных звонков, бессонных ночей и литрами выпиваемого кофе.

Как и поручил мне Малых, я занялся реализацией препаратов женьшеня, готовил документы, встречался с директорами аптек и хозяевами небольших магазинов, занимавшихся продажей косметики и парфюмерии.

Я почти неделю не видел Артема и, после ее завершения, решил заехать на Маяковку.

Дверь Артем открыл уже после того, как я, развернувшись, начал спускаться по лестнице.

– Ты спал? – удивленно спросил я, увидев взлохмаченного Артема, – я уже уезжать собрался.

– Заходи, – ответил он, – гостем будешь.

Макс уехал в Ригу, и, оставшись один, Артем, похоже, вообще прекратил готовить и убираться в квартире.

Особенно поразила меня пирамида из видеокассет высотой почти метр.

– Видеопрокат открываем? – поинтересовался я, внимательно ознакомившись с репертуаром, – или будем писать диссертацию о творчестве Тинто Браса?