Виктор Мясников - Изумруд - камень смерти

- О чем базар, пацаны? Двести баксов посылаю, и поехали. Держи капусту, братан, и отпирай тачку. Видишь, пацаны в травматологию хотят?

Его развязный, манерный тон резко выбился из робких уговоров старомодных хитников. Но на надменных кожаных ребят он оказал самое благотворное воздействие. Они сразу отнеслись к Фариду как к равному, хотя две сотенных предварительно потёрли слюнявыми пальцами в свете фар, как деревенские торговки на рынке, проверяя, не фальшивка ли с ксерокса, не смоется ли нос мистера Франклина. Нос остался на месте, и дверцы джипа распахнулись для всех болящих и страдающих. В самом худшем положении оказался Фарид, который не мог сесть. И хитники, которые сразу прониклись к нему уважением, положили его животом себе на колени. Но перед тем, как последним влезть в широкий салон, он наклонился к Вовцу и шепнул:

- Там в подземелье тыща баксов в кармане лежит, понял, да?

- А сам чего не взял? - так же тихо спросил Вовец.

- Значит, не надо. А тебе пригодятся, да и пропало у вас всё.

Вовец на прощанье дружески хлопнул его ладонью по животу, спина-то обгорела. Потом подошел к водителю и мрачно сказал:

- Не вздумай их где-нибудь по дороге выбросить, из-под земли достану. И не тряси на кочках.

И демонстративно прочитал номер машины, осветив огоньком зажигалки.

* * *

Клим и Вовец вернулись на стоянку, подбросили дров в костер, улеглись на постель из соснового лапника и тут же уснули. Проснулись они, как обычно в последние дни, от утреннего птичьего гомона. Из еды оставался только пакет макарон да несколько бульонных кубиков, но, будучи настоящими мужчинами, они не придавали большого значения еде, обходясь самой простой и грубой пищей. И сейчас они сварили в бульоне половину макарон и плотно позавтракали этим, так сказать, супчиком. Поскольку последние чай и сахар пошли на ночное чаепитие, обошлись щепоткой сухой душицы на стакан кипятка.

В начале восьмого утра они уже полезли в шахту через новый вход. Здесь под нависающей плитой лежали налобник с батареями и тот фонарь, что Вовец сделал для Фарида. Предстояло вытащить наружу Дохлого Кота. Во-первых, нечего пакостить шахту гнилыми трупами, в ней и так вентиляции почти никакой, а во-вторых, ещё взбредет кому-нибудь в голову докапываться до пропавшего рэкетира. Нет уж, пусть лучше найдут на бережке, как жертву водной катастрофы, и никаких лишних вопросов.

Они и не предполагали, что обеспечили себя работой на полдня, хотя понимали, конечно, что придется изрядно повозиться. Вначале пришлось карабкаться на верхний горизонт, потом ворочать тяжелое тело, из которого во все стороны лезли кишки и продолжала сочиться кровь. Пришлось заворачивать его в старые спецовки и обвязывать веревками и проводом. Потом спустили и поволокли узким изломанным коридором к выходу. А затем ещё к ручью несли, пытаясь не оставлять на земле следов волочения. При этом Клим старался на покойника не смотреть, чувствовалось, что он напряжен, нервничает и временами с трудом подавляет рвотные позывы. Вовец же спокойно делал самую противную и неприятную работу, ворочал труп, пеленал его и распеленывал у ручья. Тут Клим не выдержал, отбежал и так стоял спиной, наблюдая за горизонтом, пока Вовец стягивал с покойника пропитавшиеся кровью спецовки и сгребал в кучу расползавшиеся по песку внутренности. Он не поленился набрать в полиэтиленовый пакет воды из ручья и полить тело, чтобы покойник хоть чуть походил на жертву наводнения. Свернув спецовки, взял их под мышку и направился назад к стоянке. На ходу нервно куривший и сплевывавший Клим спросил:

- Как ты так можешь? Словно всю жизнь в морге проработал. Неужели совсем ничего не чувствуешь, не боишься?

- А чего бояться? - пожал плечами Вовец. - Он ведь не укусит, лежит себе. Как говорится, мертвые не потеют. Да ты к ним проще относись, как к мешку или, допустим, дохлой собаке. Первый раз, что ли, покойника трогал?

- Конечно. А где бы мне их трогать? Я же не патологоанатом.

- Если первый раз, тогда понятно. Следующего уже спокойнее будешь ворочать, а потом так и вовсе, как дрова, кидать станешь.

- Ну, утешил, спасибо. - Клим поплевал на окурок, загасив, бросил на тропинку и тщательно растер подошвой, не потому, что следы заметал, а чтобы лесного пожара не случилось, - хорошая лесная привычка. - Надеюсь, это последний жмурик, с которым мне пришлось так плотно столкнуться.

- Даже не надейся, - Вовец был неумолим, - нам ещё вниз по ручью надо пройтись. Там ещё неизвестно что увидим.