Стенли Морган - Оле, Мальорка !

- Вымыла голову? - поинтересовался я.

Она кивнула.

- Нравится?

- Очень. Съел бы тебя целиком.

Я легонько куснул её за плечо, потом перебрался к нежному горлышку; по телу Донны побежали мурашки.

- Посмотри, что ты натворил! - взвизгнула она.

- То ли ещё будет, - угрожающе проворчал я, нежно покусывая её ушко.

Донна дернулась, пытаясь, как мне показалось, высвободиться; на самом деле хитрюга ловко стянула с меня трусы. Я был так поглощен своим занятием, что заметил это, когда они уже болтались внизу на щиколотках.

Внезапно Донна привстала и посмотрела на меня. Глаза её посерьезнели.

- О, Расс, мне так не хочется лететь домой. Мне так хорошо с тобой!

- Мне тоже, милая. В том и беда этих чертовых отпусков - все они кончаются.

- Только не для тебя. Ты-то останешься здесь... А я вот улечу.

- Ты уже через неделю и думать про меня забудешь. Разве в Стокгольме тебя не ждет твой приятель.

Донна уныло кивнула.

- И ты его любишь?

Она снова кивнула и заулыбалась.

- Значит, ты забудешь меня уже завтра.

Она замотала головой.

- Нет!

- Непременно забудешь. А какой он из себя? Высокий, могучий, красивый швед?

Донна кивнула.

- Вот видишь - что же тебе ещё надо?

- Он - скверный любовник. Ты ему сто очков вперед дашь.

- Неужели? А в чем дело?

- Он - эгоист и свинья. А ты такой нежный... Никогда не спешишь. А Карл... он, как бы это сказать... Словом, у него раз-два и готово. Жуткая скотина.

- Ничего, крошка, ты его обучишь.

- Да, - с сомнением вздохнула Донна. Вдруг её глаза озорно блеснули. Ты мне покажешь ещё разок, ладно? Чтобы я запомнила, что ему рассказать.

- Ты - ведьма, - ласково шепнул я, целуя её мягкие жаркие губы.

Одно мгновение Донна лежала неподвижно, а в следующий миг, ловко поддев ногой мои трусики, она сорвала их с моих щиколоток, перевернулась на спину, порывисто притянула меня к себе и, обвив ногами мою спину, одним неуловимым движением слилась со мной.

Ее зеленые глазищи расширились, как у ребенка, впервые увидевшего рождественскую елку.

- О... Как хорошо! - простонала она, закатывая глаза. - Только не спеши, давай полежим так...

- Ты не забыла, что в четыре часа нам нужно ехать в аэропорт?

Донна игриво хихикнула.

- Хорошо, тогда полежи на мне до без четверти четыре... О-оо!

Мы предавались любви всего минут пятнадцать и добрались только до третьей позиции, когда какая-то сволочь позвонила в дверь. Мы замерли... и прислушались. Я никого не ждал.

- Не обращай внимания, - шепнул я, но в ту же секунду подумал, что это может быть какой-нибудь попавший в беду турист. Я, разумеется, не распространялся своим клиентам о том, где живу - в противном случае они ломились бы ко мне каждые пять минут, - но у портье всех наших отелей мой адрес всегда был под рукой, на всякий случай.

Рука Донны обвила меня за шею и направила мою голову туда, где та покоилась в ту секунду, когда нам помешали.

- Продолжай, пожалуйста...

Очередной звонок прервал её серебристый смех на лету.

- О, дьявольщина, - прошипел я. - Пойду выясню, в чем дело, иначе нас в покое не оставят.

Донна произнесла слово, которое я никогда прежде не слышал; хотя я не знал ни слова по-шведски, её тон не оставлял никаких сомнений в смысле сказанного.

- Терпение, милая, - ободряюще улыбнулся я, целуя её в грудь. - Я мигом вернусь. Не давай моей киске остыть...

Я выпрыгнул из постели, прежде чем Донна успела выцарапать мне глаза, и босиком прошлепал в прихожую. Едва я приблизился вплотную к двери, как проклятый звонок задребезжал снова. Мне невольно показалось, что строители по ошибке установили в моей квартире пожарную сирену. А ведь я уже несколько недель назад решил сменить его. Все, теперь судьба мерзкого трезвонщика решена...

- Кто там? - позвал я.

Молчание.

- Кто там? - завопил я.

- Э-ээ, миштер Тобин?

- Да.

- Это Уильям Рэндалл.

- Кто?

- Уильям Рэндалл... Из "Шан-Виншента".

Рэндалл, старый гороховый стручок, с которым я повстречался сегодня утром в туалете! Какого черта этому хрычу...

- Какого чер... Чем я могу вам помочь, мистер Рэндалл?

- Я, э-ээ... Видите ли, дело ошень деликатное. Можно мне войти?

Что случилось со стариканом? Он как-то странно выговаривал слова.

- Это не совсем удобно, - выкрикнул я. - Я, э-ээ... принимаю ванну.

- Кто деревянный? - переспросил старый глухарь.

- Я сказал - я принимаю ванну! - проорал я.

- Ох, ижвините. Дело в моих вштавных жубах. Я их потерял на песке. То ешть, не я, а моя жена, но мне пришлошь отдать ей швои.