Стенли Морган - Продавец швейных машинок

Потом посмотрела на меня и смущенно улыбнулась.

- Что делать, детишки...

- Вот это и есть наше исключительное предложение, - величественно объявил я. - Знаменитая "Райтбай-макси".

- Сейчас, одну минутку, - возбужденно зачирикала мамочка, глаза которой азартно заблестели. - Я принесу чай, а потом вы мне все покажете.

Она умчалась на кухню, а я приготовил машинку к работе.

- А это что? - спросила Андромеда.

- Маховик.

- А это?

- Лапка.

- А зачем?

- В носу ковырять.

- А это?

- Ножной привод.

- А зачем?

Я вздохнул.

- Он офигительно каннибалирует форсмажоринг выкрутасера и донкихотирует неперпендикулярность бип-бопа.

- А что такое бип-боп?

Поделом мне!

- Это касается назойливых девочек, которые слишком много болтают, прорычал я. - Он стаскивает с них штанишки, а потом - бип-боп!

Андромеда попятилась и её нижняя губа предательски задрожала. Я испугался, что девчонка заревет, и попробовал более дипломатичный подход. Протянув ей кусочек цветной ткани, я улыбнулся и сказал:

- Вот, сшей платьице своей куколке.

- Спасибо, - прогундосила Андромеда и высморкалась прямо в мой подарок.

Я ожег крохотную дрянь злобным взглядом, а она вызывающе уставилась на меня.

- Не нравится мне твоя швейная машинка, - заявила она.

У меня уже на языке вертелся достойный ответ "ты ей тоже не нравишься", но я сдержался. Начинающая стервочка могла запросто разрушить мою сделку и, похоже, именно это и собиралась сделать.

- Почему бы тебе не поиграть в куколки? - медоточиво просюсюкал я.

- У меня нет кукол. Только пистолеты и дохлый жук.

- Покажешь мне пистолеты?

Она на секунду задумалась.

- Хорошо, только скажи "пожалуйста".

- Пожалуйста, Андромеда.

- А вот и не покажу!

Вплыла мать, неся поднос с двумя чашками чая и шоколадными бисквитами на тарелке.

- О, я вижу, вы уже подружились, - проворковала она. - Мистер...

- Тобин, - улыбнулся я. - Расс Тобин.

- Сахар, мистер Тобин? Бисквит?

Я, поблагодарив, отказался. Трудно расписывать достоинства машинки с набитым ртом.

Мамаша стала придвигать свой стул поближе ко мне, пока её коленка не уперлась в мою.

- Прошу прощения, - целомудренно сказала она, но пять секунд спустя коленка вернулась и прижалась к моей ещё сильнее. Мне показалось, что у меня в горле застрял мяч для игры в крикет.

- Ну, показывайте свою сказочную машинку, - игриво произнесла хозяйка.

- А мне можно бисквит? - проныла Андромеда.

- Нет, миленькая, ты только что позавтракала.

- Итак, модель "макси"... - начал я.

- Мамочка, ну, пожалуйста...

- Нет, Андромеда, я уже сказала...

- Ааааааооооооуууууыыыыыыиииииии!

- Андромеда! Сейчас же отправляйся в свою комнату!

Молчание.

- Ну, хорошо, возьми один бисквитик, - сдалась мамочка, - но только попробуй не съесть весь обед!

- Итак, наша "макси"...

- А можно два?

- Один!

- Жук тоже хочет.

- Жук мертвый. К тому же, жуки не едят шоколадные бисквиты.

- Мой ест!

Я представил, что сейчас творится у милого доброго Уэйнрайта. Сидят, должно быть, в благословенной тишине, строчат в гроссбухах...

- Извините, мистер Тобин, что вы говорили?

- Я хочу писать!

- Иди, Андромеда, ты это можешь и сама сделать.

- Я сейчас не хочу.

- Тогда зачем ты сказала?

- Тогда мне хотелось, а сейчас уже расхотелось.

Мама на секунду закрыла глаза, потом открыла и сказала:

- Извините, мистер Тобин...

Андромеда молчала секунд четырнадцать, если не считать внезапного приступа кашля - маленькая ведьма поперхнулась, пытаясь затолкать в пасть слишком большой кусок бисквита, и нам с мамочкой пришлось колотить её по спине и утирать слезы, - и я ухитрился изложить основные прелести нашего "исключительного предложения". Пока я говорил, мамочка пожирала меня глазами, в которых плясала загадочная улыбка, словно все происходящее было нашей с ней сексуальной тайной. На самом же деле, мы просто совершали глазами половой акт, и, сознавая это, она упивалась.

То и дело её колено, которое уже откровенно прижималось к моему бедру, начинало елозить по нему, как бы лаская. Несколько раз она беспричинно закидывала ногу на ногу и тут же меняла ноги, всякий раз показывая мне соблазнительные бедра, а пару раз и трусики.

Примерно половину времени я не сознавал, что несу, потому что принц Ричард, отчаянно брыкаясь, рвался наружу, а перед глазами стоял туман.

Как бы то ни было, показ состоялся, и я уже решил, что сделка у меня в кармане. Ни одна женщина ещё не проявляла столь откровенного и пылкого интереса, что к машинке, что к продавцу, а тут - и то и другое!