Стенли Морган - Продавец швейных машинок

- Не расстраивайся, Расс, - серьезным тоном произнес он. - Положение у тебя и впрямь было абсолютно безвыходное. Я бы на твоем месте поступил точно так же... разве что отправил бы Реновски в нокаут и кинулся наутек.

- Ты не шутишь, Джим? - с надеждой спросил я.

- Нисколько, черт побери, - ответил он. - Во-первых, на какую продажу можно рассчитывать, когда клиент едва держится на ногах от поглощенного шампанского, а вокруг толпятся восемь тысяч человек? Свадьба есть свадьба. Джимми Сэндс должен был сам это понять. Послал тебя на заклание. На твоем месте, я бы выкинул этот случай из головы как кошмарный сон, и начал все сначала. Считай, что твоя первая продажа состоится сегодня.

Славный все-таки малый этот Джим - разговор с ним вернул меня к жизни. А вот О'Нил разделал меня под орех. Кисло выслушав мой сбивчивый рассказ, он язвительно хмыкнул и сказал, что мне следовало собрать всех гостей вместе и заставить смотреть, как работает машинка. Потом он покровительственно потрепал меня по плечу и произнес:

- Ничего, парень. Я пошутил. Тут и самый опытный продавец сел бы в лужу. Давай работай и ума набирайся.

Еще одно подтверждение, что нельзя судить о людях по первому впечатлению.

После собрания О'Нил вручил мне заказы на сегодняшний день, подмигнул и пожелал удачи.

- Успеха тебе, Расс! - окликнул Джим Стэнфорд, когда я вышел во двор.

- Спасибо, Джим. До вечера.

Когда я заводил машину, мои ноги так дрожали, что "хиллман" сорвался с места, подпрыгивая, как горный козел.

Отъехав подальше, я остановился в тихом местечке, чтобы успокоиться и разобраться, куда ехать. Оказалось, что все адреса находятся по соседству, да ещё и в одном из самых благополучных районов - должно быть, О'Нил так постарался, чтобы помочь новичку. Я закурил сигарету, завел мотор и покатил на поиски своего счастья.

Первый клиент жил на Смитдаун-Роуд, неподалеку от парка. Дом располагался на тихой респектабельной улочке. Все особняки были аккуратно покрашены, на окнах красовались симпатичные шторы, а стены не были разукрашены нацарапанными мелом непристойностями.

Вняв совету Джима Стэнфорда, я остановил "хиллман" в некотором отдалении от нужного дома и посидел пару минут, обдумывая тактику предстоящей продажи "макси". Потом, преисполненный решимости, вылез и зашагал к дому.

Я надавил на кнопку звонка и услышал, как в прихожей звякнул колокольчик. В ту же секунду мне стало не по себе. Я вдруг представил, как дверь откроется и в прихожую вывалятся десять тысяч пьяных гостей, пришедших на свадьбу, каждый из которых потребует себе по шесть "мини" за наличный расчет. Я ещё раз нажал на кнопку.

Или на порог выйдет краснорожий Онслоу с хлыстом в руке и заорет:

- Пошел вон, не то шкуру спущу!

- Что вам нужно? - пропищал мне в самое ухо тоненький голосок.

Я испуганно обернулся - дверь-то никто не открывал. Да она и оставалась закрытой.

- Что вам нужно, мистер? - повторил таинственный голосок.

Два голубых глаза таращились на меня через прорезь для почты.

- Привет, - улыбнулся я. - Мама дома?

- Нет! - прорычали глаза.

- Вот как? - произнес я, подрастерявшись.

- Что вам нужно-то?

- Да я принес швейную машинку, сынок.

- Я вовсе не сынок, - обиженно пискнул голосок. - Я девочка.

- А куда уехала мама? - спросил я.

Девочка задумалась. Потом вспомнила.

- В Париж.

- А когда вернется?

- Через минутку.

Я растерянно поскреб затылок. Что мне делать? Женщина не могла уехать далеко, ведь ребенок остался один.

- Я не могу вас впустить, - пропищала почтовая щель. - Мамочка не разрешает.

- А когда она ушла, сынок?

- Я не сынок, я...

- Извини, милая.

- Я не милая, я девочка.

- А как тебя зовут? - спросил я.

- Андромеда.

Я содрогнулся.

- А как тебя зовут сокращенно - Анди?

- Нет! - выкрикнула она. - Целиком. Мама говорит, чтобы я не разрешала называть себя Анди.

- А сколько тебе лет, Андромеда?

- Шесть. А вам сколько?

- А где твой папа или твоя бабушка?

- Сколько вам лет, мистер?

- Сто восемьдесят. Где твой папа?

- В тюрьме. А ваш где?

Бред какой-то! А ведь Джим Стэнфорд никогда не влипает в такие истории. У него-то проблемы пустячные, вроде Джо Онслоу.

- Где ваш папа? - настаивала Андромеда.

- В Лондоне. Он король.

Воцарилось уважительное молчание. Поделом маленькой вредине.

- Врешь ты! - выкрикнула она. - У нас не король, а королева!

Я отошел от крыльца и кинул взгляд на улицу. Потом поймал себя на том, что пялюсь на небо, не летит ли самолет из Парижа.