Фридрих Незнанский - Ошибка президента

– Ты лучше повтори, как тебя теперь звать-называть, – напомнил Слава, чтобы перевести разговор на другую тему.

Грязнов-старший довольно хмыкнул. Ему, артисту в душе, нравился весь этот маскарад.

Что греха таить, в мечтах Григорий Иванович Грязнов не раз уже встречался с Президентом России. Он представляя себе, как во время его визита во Владивосток проберется поближе к Президенту и как шокированы будут охранники и сам российский, глава, увидев среди публики свое почти зеркальное отражение. Но это были лишь мечты, а теперь, кто знает, может быть, он все-таки встретится со своим двойником. И он старательно, как первоклашка-отличник, отчеканил:

– Шумихин Николай Петрович, 1931 года рождения, пенсионер. Проживаю в Екатеринбурге, улица Заводская, 17, квартира 4. Бывший сотрудник Свердловского обкома партии. Приехал, по вызову товарища, то есть тьфу… как говорить-то, Славка, господина, что ли?

– Скажи – Президента России.

– Президента Российской Федерации. Он меня сам вызывал. Только вот с усищами вы, по-моему, маху дали, ребята. Обкомовские работники усов сроду не носили.

Григорий Иванович снова, уже в который раз, ощупал непривычное украшение на своей верхней губе.

– И ладно уж какие-нибудь маленькие, неприметные, – продолжал он, – а то чуть не буденовские приклеили. Да будь я сам на месте охраны, ни в жизнь бы не поверил. Увидел бы усы и засомневался.

Слава Грязнов не мог не согласиться, что в дядиных словах есть некоторая доля правды, но усы – это было единственное, что могло быстро изменить слишком приметную внешность Григория Ивановича.

Григорий Иванович свыкся с усами скоро. Уже через пару дней Слава застал дядю перед зеркалом – тот с довольным и гордым видом разглаживал усы, стараясь придать им ту форму, которую считал наиболее правильной.

– А что, Славка, – сказал он, заметив племянника, – ничего мне с усами, да? Никогда я их не носил – по уставу в армии не полагается, а теперь вот подумываю, в отставке-то почему бы мне не отрастить усы. Что ты думаешь?

Честно говоря, Слава ничего об этом не думал.

– Хотя как же я с усами буду Президента играть… – думал вслух дядя. – Нет, видимо, не судьба мне…

Он отошел от зеркала и стал надевать пальто.

– Куда вы, дядя Гриша? – спросил Грязнов, который все-таки немного беспокоился за своего эксцентричного дядю – вдруг тому вздумается на Красной площади удивить народ и он отклеит усы…

– Так, пойду прогуляюсь, не люблю я в четырех-то стенах сидеть. Это не по мне.

– Только, дядя Гриша, пожалуйста, без сюрпризов, ладно? – попросил Грязнов.

– Хорошо, – пожал плечами дядюшка. – За кого ты меня принимаешь? Будто я не понимаю, что приехал не просто так на народ глазеть, а по важному государственному делу.

– Да я в этом не сомневался, – ответил Грязнов.

И все же, когда через четыре часа Григорий Иванович еще не появился, Слава стал не на шутку беспокоиться. Он даже принял решение – еще час, и он звонит Романовой с просьбой организовать розыск Грязнова-старшего. В ожидании дяди он вышел на балкон, всматриваясь в арку, ведущую во двор, – не появится ли высокая плотная фигура отставного майора.

Внезапно его внимание привлекла группа стариков, сидевших на лавочках в противоположном конце двора. Славе померещилось что-то знакомое, он вгляделся – так и есть. Старики собрались вокруг Григория Ивановича, который что-то оживленно рассказывал, размахивая в воздухе руками. Слава напряг зрение, пытаясь различить, есть ли на нем усы. Кажется, да. Он тяжело вздохнул и вышел во двор.

Подходя к группе слушателей, Слава пытался определить, что же такое заливает им дядя. Вскоре до него донеслось:

– Осень у нас на Урале вообще холодная, быстро наступает, а седьмого ноября уже снег повалил. А мне, тогда инструктору обкома, распоряжение – чтобы в два дня все машины по области были стянуты…

«Ого, никак Шумихина играет! – поразился Слава. – Какой артист пропал!» – и, подойдя совсем близко, сказал:

– Николай Петрович, а я вас жду.

– Да, чего-то я засиделся, – кивнул головой Грязнов-старший. – Вот сейчас дорасскажу товарищам историю и иду.

Слава не стал дослушивать историю, а, лишь качая на ходу головой, пошел к подъезду…

Пока Григорий Иванович спокойно проживал в гостях у своего племянника, как на зло наступило затишье. Вадим Дроздов не замечал никаких странностей в поведении войск спецохраны, да и полковник Руденко вел себя совершенно обычно, не вызывая больше ни малейших подозрений. У Вадима даже стали возникать безумные мысли – а вдруг он ошибся, вдруг Руденко не имеет к покушению на Президента никакого отношения. Однако он тут же отбросил это нелепое предположение – тогда за покушение ответственен кто-то другой, ведь покушение имело место, и не одно. Скорее всего, рассуждал Дроздов, Руденко, почуяв, что его подозревают, решил на время «лечь на дно». Была и еще одна беспокойная мысль – зачем? Зачем Руденко убирать Президента? Ответа на этот вопрос Дроздов не находил.