Татьяна Моспан - Смерть в рассрочку

Артем, обещавший разобраться в ситуации, молчал. Лера ни о чем его не спрашивала.

С тех пор, как она познакомилась с Григорием Иртемьевым, что-то изменилось в её жизни.

Они встречались очень часто. Поэт присутствовал на каждой репетиции. Он не ухаживал за ней, не говорил комплиментов, которые так любит каждая женщина. Он просто смотрел на нее, и очень часто, когда не успевал отвести глаза, она видела в его взгляде странное выражение, которое не могла объяснить. Ей просто не понятно почему становилось хорошо.

- Лерка, зачем ты кокетничаешь с ним? - ругала её Калинина.

- Я не кокетничаю, - отрицала Стрелецкая.

- Вот уж передо мной-то не крути, не надо. У меня нюх, как у собаки.

- Да ну тебя...

- Не да ну, - не отставала журналистка. - А как же Артем?

- С Артемом все нормально.

- Вот как? - Елена поднимала брови вверх. - Он перестал приезжать на твои репетиции.

- Ну и что? Он и прежде не бывал здесь завсегдатаем. Это ничего не значит. Мы очень часто подолгу не виделись и раньше.

- Помнится, ты любила говорить, что относишься к людям так, как они относятся к тебе. Что изменилось?

- Ничего. - Лера кусала губы. - Я тебя не понимаю, ты всегда недолюбливала Артема, намекая на то, чем он занимается.

- А я и сейчас от своих слов не отказываюсь, - подтвердила Елена.

- Только вот что я хочу тебе сказать. Если бы все наши политики были такими, как твой Беглов, порядку было бы больше...

- Это что-то новенькое, - пробормотала Стрелецкая.

Она не хотела разговаривать на эту тему. При чем здесь Артем и Григорий? Она рассердилась на подругу.

Лена тоже обиделась. Какого чрта?! Ведь знает, что правду говорят, а сама...

- Ты что, влюбилась? - наконец прямо в лоб рубанула Калинина.

- О чем ты говоришь? - взвилась Лера. - Мне интересно с человеком, понимаешь, интересно просто общаться. Между прочим, с Кузей мы проводим вместе не меньше времени, почему-то никому не приходит в голову предположить...

- Перестань, - поморщилась Елена. - Кузя - музыкант, руководитель группы, автор песен.

- Григорий тоже автор, - гнула свое Лера.

- Ну, ну...

- Что ты имеешь против Иртемьева? Он прекрасный человек, умный, добрый, серьезный.

- Да я же не спорю, Лерочка. Вот то-то и оно, что серьезный. Ты осложнишь ему жизнь, и себе, кстати, тоже. Он - живой человек. Подумай об этом.

Но Лера не хотела ни о чем думать. Такой легкости, которая появилась у неё сейчас, никогда не испытывала. Она любила Артема, она привыкла к его присутствию в своей жизни. С ним впервые почувствовала себя женщиной. Женщиной, которую любят. Артем был намного старше Стрелецкой, с ним было надежно. Она чувствовала себя девчонкой, которая может покапризничать.

С Иртемьевым - все по-другому. И дело вовсе не в том, что они почти ровесники: ей - тридцать, ему - тридцать пять. Они с первой встречи потянулись друг к другу.

Лера помнила предостережение подруги, но ничего не могла поделась с собой. Григорий Иртемьев с каждым разом все сильнее завладевал её мыслями. Это было восхитительное ощущение, и она боялась сама себе признаться в том, насколько все серьезно.

С огорчением Валерия заметила, что её дочь Даша, вежливая, ласковая девочка, дичится Иртемьева. Она признавала возле матери лишь одного человека - Артема Семеновича Беглова.

Но больше всех Григория невзлюбил сэр Дэниэл. Воспитанность не позволяла шар-пею проявить нрав по-настоящему, но, будь его воля, он бы этого мужика на порог не пустил.

Пес смотрел на свою хозяйку умными, все понимающими глазами и пытался внушить: "И чего ты в нем нашла? Ни шерсти, ни виду... Вот тот, другой, мужик внушительный, по повадке видно - хозяин в жизни. А этот так, интеллигент. Одна морока с ним, а надежды - никакой".

Образовавшийся клубок запутывался все сильнее и сильнее.

Порой Лере казалось, что Иртемьев - единственный человек, способный её понять.

- Уж лучше бы ты с ним переспала, - грубо сказала Калинина.

Лера рассердилась всерьез.

- Ты рассуждаешь, как... как...

- Я рассуждаю нормально, а вот ты морочишь человеку голову и себе тоже.

Лера закрывала глаза и видела Григория. Одухотворенное лицо, темные волосы с седой прядью, которая делала его старше, и голубые глаза, в них сквозили отрешенность и грусть. И еще: неизменная серая куртка с множеством карманов и темная водолазка под горло.

Стрелецкая спросила у Кузи:

- В романсе "Чары" имя Татьяна... - она замялась, не решаясь продоложать.

- Его бывшую жену так звали. Разве он тебе об этом ничего не говорил? - удивился Кузя. - Вот так вот, с женой развелся, а романс остался.