Эдриан Маккинти - Деньги на ветер

— Жаль, что у вас неприятности, Эстебан, но я очень благодарна за предоставленную мне возможность. Позвольте добавить, что, на мой взгляд, вы прекрасно держитесь. Производите впечатление совершенно невозмутимого человека.

Красив, как медведь, так говорят у нас на Кубе.

Эстебан слегка скривил губы, и щеки его порозовели.

— Да уж… — буркнул он, — гм, ну, сейчас надо встретиться кое с кем из наших клиентов, заверить, что агентство «Горный штат» не нанимает нелегалов и не пострадало от рейдов СИН.

— Что ж, выглядите вы вполне достойно. Отличный костюм.

— У портного пошит. В Денвере, — уточнил он. Потом, видимо, вспомнил, зачем пришел, и добавил: — Э-э… Мария, ты должна быть внизу минут, скажем, через пять.

— Да запросто. Там и встретимся.

Он постоял еще немного, что-то обдумывая, потом решил высказаться до конца:

— Обычно я не даю людям возможности выбирать, но… Гм, где предпочитаешь работать: на горе Малибу, как мы ее называем, или в центре города, где немного полегче? Дело, наверно, кончится тем, что побываешь и там, и там, но на горе тем хорошо, что через две недели начнут давать рождественские чаевые. Может оказаться доходно.

На горе, разумеется, тут и обсуждать нечего.

— На горе, — сказала я.

— Я договорился с другими девчонками. Помни, половину чаевых получаю я, никаких исключений, О’кей?

— О’кей.

К Рождеству меня здесь не будет, так какого черта беспокоиться?!

Казалось, у Эстебана полегчало на душе.

— Отлично. Я решил тебе напомнить. Не хотелось бы потом действовать с позиции силы.

— Думаете, у вас бы получилось? — спросила я с улыбкой, выставляя полусогнутые худые руки, как это делают боксеры. В шутку, конечно.

Он ухмыльнулся:

— Ты мне нравишься, Мария. Если получится, может, поработаешь на меня у нас в офисе на Пёрл-стрит.

— Может, и поработаю.

— Хорошо. Ну, жду тебя внизу. — Он уж совсем собрался уходить, но в дверях снова остановился. — Там много не будет, знаешь ли, так что особенно не надейся, — сказал он.

— Чего много не будет? — не поняла я.

— Рождественских чаевых. Маргарита и Луиза убирались в доме у Круза и получили по тысяче баксов каждая. Но от нынешних наших говнюков такого не дождешься. Это светила помельче.

— Ну ничего, — согласилась я.

— Давай поторапливайся. — Он вышел наконец из комнаты.

Я оделась как горничная — в нечто мрачное, черное, с короткими рукавами и синим кантом, но это было гораздо лучше, чем форма, в которую одевали прислугу в отеле «Националь» или в «Севилье». Пригладила взъерошенные волосы, почистила зубы, умыла лицо. Взглянула в зеркало. Внешность непримечательная, но вид свежий и отдохнувший.

Анжела, худощавая девчушка из Мехико, разложила на кухне по чашкам и залила кипятком «Нескафе». Я сделала несколько глотков горьковатой жидкости и вместе с Анжелой и другими мексиканками забралась в задний отсек «ренджровера».

Эстебан ехал быстро, спешил. И так же быстро говорил:

— Луиза, Анна, подброшу вас до Пёрл-стрит. Сейчас все нервничают, но только не я. Если агенты Службы иммиграции по-прежнему в городе, в чем я сомневаюсь… Помните, они ведь государственные служащие, так что на работе до десяти часов не появятся. Понимаете, что я вам говорю?

И Анна, и Луиза, казалось, не понимали.

— Господи! Неужели я тут единственный человек с мозгами? Надо закончить уборку к десяти часам.

Луиза взглянула на нас с Анжелой с выражением, смысл которого остался для меня тайной, но до Анжелы, кажется, дошло — она кивнула. Луиза наклонилась вперед, так что ее лицо оказалось в нескольких сантиметрах от Эстебана.

— Дон Эстебан, как же нам успеть с работой до десяти часов? Мы чудеса не творим. Вы, наверно, с ума сошли, — сказала она.

Луиза была из Гвадалахары и старше остальных, так что, как я поняла, могла позволить себе определенные вольности по отношению к Эстебану. И все-таки Анжела и Анна, казалось, удивились ее смелости.

Эстебан обернулся, собираясь, видимо, дать единственно возможный в такой ситуации ответ — почти наверняка грубый, — но решил избрать другую тактику:

— Слушай, Луиза, ты постарайся. Начни с самых важных клиентов, «Гермес», «Гуччи», «Донна Каран», — ну, понимаешь, с самых ценных для нас. Все там сделай и убирайся с улицы до десяти. Мы в непростом положении, надо поддерживать друг друга.

Он высадил Луизу и Анну у магазина «Брукс Бразерс» и повез меня на гору, которую они называли между собой Малибу.

Не успели мы проехать и одного квартала, зазвонил его сотовый.