Элла Никольская: Русский десант на Майорку (Русский десант на Майорку - 3)

- Врача вызвать, что ли? - недоуменно спросил второй.

- Да какой на хрен врач? Поднимай тревогу, надо входы-выходы перекрыть...

Бросив прощальный взгляд на вовсе уж осевшую на пол Нелю - голова совсем набок свесилась, тонкая шея почти перерублена, это тебе не амбала укокошить, тому надо было точно с сонную артерию попасть, там профессионал орудовал, медсестричка хирургическая, - Павел повернулся к убитой спиной, поискал глазами Лизу. Остановить её, не допустить, чтобы увидела... Но она была уже здесь, рядом с ним, глаза расширены, губы бескровные, шевелятся почти беззвучно:

- Паша, что это? Она просила, чтобы с нами...

Павел вывел Лизу на свежий воздух, подобрав по пути брошенную ею поклажу, надо же, в суматохе никто не украл, повезло. Милиционер, обшаривавший глазами каждого выходящего, не проявил к ним интереса, зато остановили шедшего позади мужика в коричневом кожаном пальто.

...Автобуса дожидаться не стали, Лиза едва на ногах держалась. Павел сговорился с леваком с виду поприличнее, наскреб кое-как нужную сумму в рублях, недостающее левак скостил. Через полчаса подъехали к дому на Чистых прудах...

Не так замысленно было возвращение из первой совместной поездки за границу, почитай из свадебного путешествия. Лиза едва поздоровавшись с Всеволодом Павловичем и Коньковым, ушла в комнату Павла, принялась распаковывать вещи. Через Павла выслала подарки старикам - тонкие шерстяные свитера "оксфорд стайл", ромбами, одинакового фасона, но разной расцветки. Павел вспомнил, как долго она их выбирала на распродаже в дорогом магазине, прикидывала, кому какой: отцу в черно-серых тонах, пойдет к его седине, а вот этот, синий с серым - Конькову, к глазам. Павел даже тронут был тогда такой заботой. А теперь вот сунула ему небрежно два пластиковых пакета:

- На, отдай.

- Пойдем поужинаем, - позвал Павел, - Коньков старался, пельменей налепил целую гору.

- Слушай его больше. Небось, в магазине купил, - последовал непримиримый ответ, - Не хочу я никаких пельменей, голова болит.

Ничего не оставалось, как втроем сесть за скромно, но с элементами праздничности накрытый стол: дорогая водка "Абсолют", которую Коньков Бог весть почему провозгласил лучшей на свете, баночка красной икры, салат с крабами - творение Конькова. И, действительно, пельмени, которые он же норовил выдать за домашние, однако справедливо и безжалостно был разоблачен заочно практичной Лизой: ну на кой хрен возиться с тестом, прокручивать мясо, смешивать фарш разных сортов, лепить, когда пошел себе в любой магазин и купил. И недорого... Сам же Коньков и признался в подлоге. Но почтеннейшую публику этим не развеселил. Всеволод Павлович заметно был огорчен поведением Лизы, подарок принял равнодушно. Выпил рюмку, закусил и ушел к себе, не дождавшись пельменей. Да и Коньков невесел был, хотя и старался виду не показать. Напялил новый свитер - над ремнем брюк явственно обозначился круглый живот, - повертелся перед зеркалом:

- Еще хоть куда мужик, а?

- Садись, дядя Митя, давай выпьем, как следует, пока никто не мешает.

Просидели вдвоем чуть ли не до утра. Коньков изложил полученные "по своим каналам" сведения о Горгулове по кличке "Мингрел". Четверо братьев Горгуловых некогда наводили страх на западную Грузию. Двух поймали, один из них сгинул в тюрьме, второй, кажется, ещё сидит, третий сам по себе помер а, может, и помогли - у себя дома. Четвертый - самый старший - сразу после смерти этого брата перебрался в Москву, единственного сына увез - может, ради него и оставил родную свою землю, которая тогда ещё была с Россией заодно, а ныне - заграница. Сын его Георгий и есть "Мингрел" - тот, что гробанул томилинский "общак"...

- Выходит, Москва ему на пользу не пошла...

- Выходит, так, - согласился Коньков, отправляя в рот очередной пельмень на вилке, - Сначала-то он ничего был, школу закончил, в институт поступил...

- В какой?

- Иностранных языков имени, прости Господи, Мориса Тореза.

- Не на испанский, случаем, факультет?

- Именно... Три курса, кажется, закончил и вылетел ясным соколом.

- За что?

- Машину угнал.

- А где он, дядя Митя, нынешним летом кантовался?

- Милиция его нашла, да поздно. По весне в Боткинской лежал, аппендицит ему вырезали. А из больницы вышел - и как сквозь землю... Оперативники в холодный след уткнулись.

Ага, ну вот теперь все сошлось. Медсестра Баранкина, на хорошем, наверняка, счету у начальства, девушка вне всяких подозрений. Она его спрятала под крыло. Влюбилась. Сколько они были знакомы - месяца три-четыре? Ему бы и меньше хватило, чтобы её уговорить. Как и они с Лизой, отправились Неля с Жорой в как бы свадебное путешествие на золотой остров Майорку. Купили путевки в агентстве, к тому времени невеста все уже знала: что скрывается возлюбленный от властей и от бывших дружков - иначе как бы Георгию удалось поменяться паспортами со своим телохранителем Митрохиным, что он при этом сказал бывшему киллеру, как убедил? Пригласил на работу за приличные деньги, или пообещал поделиться украденным "общаком". Нет, это исключено, амбал вполне мог его заложить... Теперь это неважно. А вот как он Нелю уговорил исполнить такую жуткую роль - прикончить человека? До этого как бы дружили, на машине втроем разъезжали, купались и загорали на белом майоркском песочке... Как же он вложил в её руку нож?