Леонид Пузин: ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО ГОСПОЖА РАБЫНЯ

— Знаю, Андрей Сергеевич, я это "строго добровольно"! — непонятно, почему завёлся Брызгалов. — Нет, были, наверное, чокнутые, которым такое нравилось — ведь иную женщину сам чёрт не поймёт порой! — но, думаю, мало. А в основном — платил. Да любая из наших вокзальных дурочек за полста "зелёных" согласилась бы и не на такое! А для Бутова пятьдесят долларов — не деньги. Вот, стало быть, и позволял себе…

— Ладно, майор, остынь, — перебил полковник, — если даже и за "зелёные" — нам-то что? Это у налоговой инспекции пусть голова болит. Или у депутатов — которые проституцию до сих пор пускают "на самотёк". Нет, Геннадий Ильич, совсем бы я месть исключать не стал, но, думаю — маловероятно. И уж если месть, то, поверь старику — не из-за этих женщин…

— Так, Андрей Сергеевич, я и знал… Если от Костенко — добра не жди… Навесите на меня сейчас, а через две недели сами же будете стружку снимать… — страдальчески вздохнул майор.

— С тебя снимешь! Тоже мне — сирота казанская! А зубы-то — будь здоров! — поощрительно отозвался Зубов. — Нет, Геннадий Ильич, зря утешать не стану — по-моему, дело сложное, но не висяк. Кожей чувствую, что концы найдутся. Подумать как следует, да и побегать тебе, конечно, придётся, но ты же у нас лучший сыскарь. Как говорится — от Бога. И если не ты — то кто же? Трегубову это не по зубам. Не говоря уже о Костенко. Так что, майор, преамбулу можешь считать законченной, перехожу к сути.

Из сообщений полковника следовало, что труп Бутова ремонтные рабочие нашли на рассвете — в лесополосе, в каких-нибудь тридцати, тридцати пяти метрах от железнодорожного полотна и в полукилометре от платформы "Здравница". При паспорте, швейцарских часах, кредитной карточке — и без гроша в кармане.

— Но ты же, Геннадий Ильич, наших работяг знаешь, — уже деловым тоном, давая понять, что шутливая перепалка закончена, продолжил Зубов, — им же с утра… если какие-то деньги у покойника при себе и были, то на помин его души "ушли", я думаю, до копейки. И пусть. Деньги, наверняка, небольшие — я Костенке сказал, чтобы он мужиков, нашедших Бутова, особо не тряс: из-за нескольких жалких сотен его вдова не обеднеет. И вообще, майор, я бы на твоём месте повнимательнее присмотрелся к Алле Анатольевне. Дамочка — та ещё. Хотя… чтобы застрелила сама… не думаю… Ладно, Геннадий Ильич, мои стариковские советы… всё ещё никак не привыкну… всё ещё держу тебя за стажёра… словом — действуй. Особенно торопить не буду, но Бутов предприниматель известный, так что, сам понимаешь, затягивать нежелательно.

Распрощавшись, полковник положил трубку — Геннадий Ильич свою, умолкшую, ещё с минуту держал в левой наполовину разогнувшейся руке. Дав понять, что ни Трегубову, ни Костенко это расследование не по зубам, дело ему Андрей Сергеевич подсуропил муторное. С какого конца ни возьмись. Заинтересованных в смерти Бутова, если как следует покопать, обнаружится не менее чем с десяток — начиная с той же Аллы Анатольевны. Да и случайное убийство — хотя это крайне маловероятно — нельзя полностью исключить. И то, что после страшной ночной грозы на месте наверняка не осталось никаких следов, отнюдь не облегчит расследование.

Вздохнув, майор опустил трубку на рычаг телефонного аппарата и попросил Зиночку принести оперативную сводку: нравится или не нравится, а дело об убийстве главы производственно-коммерческой фирмы "Лотос" придётся вести именно ему. Не хотелось же Геннадию Ильичу активно. И даже не потому, что это, скорее всего, обыкновенное заказное убийство — значит, почти наверняка висяк. Нет, пресловутое шестое чувство нашёптывало майору: ох, Геннадий Ильич, возьмёшься — вляпаешься в такое… Но в какое "в такое" — об этом внутренний голос по своему ехидному обыкновению умалчивал, и майор, обозвав его нехорошим словом, погрузился в принесённую Зиночкой сводку.

В линейный отдел милиции сообщение от дежурного по городу поступило в 7 часов 20 минут. А к девяти часам, то есть к началу рабочего дня, пройдя по инстанциям, оно уже было включено в оперсводку центрального управления и разослано по всем райотделам.

Отметив завидную быстроту, с которой весть об убийстве Бутова распространилась по всем отделам их громоздкого и далеко не всегда хорошо управляемого ведомства, — да уж, глава производственно-коммерческой фирмы это тебе не какой-нибудь безымянный бомж! — Брызгалов попробовал соединиться с Костенко. Дважды набрав номер и оба раза услышав в ответ короткие гудки, майор переложил это неприятное занятие на Зиночку и постарался хотя бы на несколько минут "выключиться" из уже полонившего его стремительного течения. Не затем, чтобы что-то обдумать, нет, если перед началом сложного дела Геннадию Ильичу удавалось — пусть на мгновение — "стать над схваткой", расследование тогда шло легче, и (главное!) завершалось, как правило, успешно. Однако на этот раз "выключиться" майору не удалось — Зиночка соединилась с Костенко.