Карина Тихонова - Рапсодия в стиле mort

Ключ от многих загадок хранился в ее записной книжке. Нора перелистала странички, размышляя, кого выбрать в качестве отмычки наглухо запертой двери. Конечно, врача. Гриша последние два года почти не выходил из клиник, поэтому нужных фамилий в книжке масса. Однако ей необходим не просто врач. Врач нужной специализации – раз. Врач, умеющий держать язык за зубами, – два. Способный раздобыть нужную информацию – три. И не слишком жадный – четыре. Три фамилии из списка Нора забраковала сразу, остался один кандидат.

Нора критически подняла брови, рассматривая его со всех сторон. Молодой, но весьма перспективный ординатор. Коллеги его пока всерьез не принимают и свободно общаются при нем на разные закрытые темы. Жены и детей нет. И еще Нора подозревала, что парень в нее влюблен. «Можно сэкономить на гонораре», – шепнуло трезвое немецкое здравомыслие.

Нора взяла мобильник и набрала номер. Дождалась ответа и произнесла ласковым грудным голосом, словно по шерстке погладила:

– Здравствуйте, Димочка. Вам удобно сейчас говорить?

Больше всего Нора опасалась, что воскресный день мальчик проводит с какой-нибудь смазливой вертушкой. На вертушку ей было наплевать, просто тогда разговор пришлось бы отложить на завтра. Еще один потерянный день ляжет в братскую могилу нескольких убитых лет. Нет уж, лучше не надо.

Слава богу, парень только что проснулся. Судя по радостному тону – проснулся один. Нора нежно расспросила его о новостях на работе, попеняла, что он ее совсем забыл, терпеливо выслушала блеяние на тему «неудобно было звонить» и приступила к делу.

– Давайте как-нибудь встретимся, – предложила она. – Посидим в уютном месте, поговорим… – Нора сделала паузу и добавила: – Потанцуем.

Последнее слово прозвучало с невинной многозначительностью. Мальчик потерял дар речи. Славный мальчик, только мордочкой не вышел. Челюсть лошадиная, глаза навыкате… Ну, ничего, главное, чтобы сделал то, что требуется.

– Не возражаете? – переспросила Нора чуть-чуть кокетливо. – Я рада. Буду в Москве через две недели и сразу вам позвоню. Долго? – Она говорила и одновременно слушала себя со стороны, контролируя и выверяя каждую интонацию. – Да, я тоже думаю, что долго, но что делать? Хотя… знаете, что? – Прозвучало естественно, словно ее вправду только что осенило. – Если вы сможете кое-что узнать, я сразу вернусь. Пустяки, нужно взглянуть на медицинское досье одного человека. Он лечился у Бахметьева. Да-да, тот самый, знаменитый. – Парень промямлил в трубку что-то насчет врачебной этики. Тюфяк. Не сделать ему карьеры, чересчур нерешителен. – Димочка! – голос Норы зазвучал укоризненно. – Вы меня обижаете. Это нужно одной моей хорошей знакомой, информация исключительно для внутреннего пользования! Конечно! Конечно нет, дорогой мой, какие могут быть публикации?! И потом, я не собираюсь на вас ссылаться! А впрочем, – Нора выдержала паузу и заговорила равнодушно, – я не настаиваю. Наверное, вы правы. Извините, что побеспокоила.

Это подействовало. Парень завелся. Пообещал разузнать все, что нужно, и как можно скорее. Нора представила его сидящим в кровати: лохматого, без очков, глаза почти выпрыгивают из орбит от возбуждения, слюна летит в разные стороны… Бр-р-р… Она передернула плечами. Интересно, у него вообще когда-нибудь была девушка?

«А ты что, с ним спать собираешься?» – поинтересовался неизвестный немецкий предок с чувством юмора. Нора снова передернула плечами. Вот еще!

– Платонов, – ответила она собеседнику, разглядывая себя в зеркало. Голос спокойный и ласковый, глаза – кусочки янтаря с блестящими злыми осами, навечно вплавленными в смолу. – Да, конечно, Димочка, запишите. Арсений Петрович Платонов, шестьдесят первого года. Последний раз проходил курс… – Нора немного поразмыслила: – В конце апреля. Да-да, полгода назад. Неделю назад он попал в больницу с сердечным приступом. Да, вот так все невесело. Спасибо, Димочка, я на тебя рассчитываю. – От внезапно сказанного «ты» парень впал в ступор и замолчал. – Целую, – нежно прошептала Нора и дала отбой.

Положила мобильник на туалетный столик, пожала плечами и подумала: почему мужики такие дураки?

Она сбросила узкие «лодочки», опустилась на колени и начала собирать рваную бумагу с ковра. Конечно, в гостинице есть горничная, но следы своих слабостей Нора всегда заметала лично.

Уложив рваные газеты в большой пакет, Нора вышла на лестничную площадку. Подошла к соседней двери и прислушалась. Тихо. Ни живых голосов, ни экранных. Она аккуратно поставила пакет возле двери Арсения и бесшумно отряхнула руки. Вроде маленькая гадость, а приятно. Пускай прислуга почешет языками по поводу писательских странностей.