Николай Новиков - Королева красоты

- Я умру сегодня от переживаний, - пожаловался Роберт. - Слушай, то кажется - вот оно счастье, совсем рядом...

- Это я - счастье? - перебила Ольга.

- Это ты счастье. То его совсем нет, как дальше жить - не знаю. То оно снова рядом...

- А вот мы и приехали, во-от, у этого дома останови, пожа луйста, Роберт.

- Скажи, что думаешь про завтра? - попросил Роберт, оста навливая машину. - Давай встретимся? Но лучше дай телефон, я те бе позвоню еще. Вот, возьми визитную карточку, тут есть мой те лефон, если тебе захочется позвонить - сделаешь мне праздник самый большой, - он протянул Ольге глянцевый кусочек картона.

- Я с удовольствием с тобой встречусь, мы просто погуляем, поговорим о футболе, - улыбнулась Ольга. Она вытащила из сумочки записную книжку, авторучку, быстро написала номер своего теле фона, вырвала листок, отдала его Роберту. - Еще раз огромное вам спасибо!

- И тебе спасибо, - сказал Игорь. - За полчаса, что мы еха ли, я лет на десять стал моложе.

- И тебе спасибо... - повторила Ольга его слова, глядя ему в глаза. Мне тоже было очень-очень хорошо. Извините, что не приглашаю вас к себе, хочется побыть одной, подумать... Теперь мне есть о чем думать, правда? она снова задержала свой взгляд на Игоре.

- Конечно, правда, - согласно кивнул Роберт.

Ольга выскользнула из машины - легкая, грациозная, тряхну ла головой, рассыпая по плечам каштановые локоны. Потом привет ливо помахала ладошкой и скрылась за углом огромного серого до ма на улице Новослободской.

Игорь и Роберт ещё долго смотрели на этот угол.

- А если номер телефона неправильный? - спросил Игорь.

- И не надейся, - покачал головой Роберт. - Я приеду и буду ждать её. Сутки, неделю, месяц, все равно дождусь.

- Может так получиться, что она живет на Пречистенке, а сюда к подруге заехала. Или - к подругу, надо же кому-то пове дать о том, что случилось на конкурсе, - продолжал Игорь.

- И не надейся, - вроде бы в шутку, но, тем не менее, твер до повторил Роберт.

- Да куда уж мне, - невесело усмехнулся Игорь. - Поехали водку пить, раз такое дело.

4

Вадим Сергеевич Ерохин стоял у окна, любуясь розовыми вер тикальными жалюзями. Нравились они ему. Вот сейчас пластины, шириной в ладонь, закрывали окно не хуже плотной шторы. А если дернуть за пластмассовый цилиндрик, прикрепленный к концу кап ронового шнура, пластины встанут ребром, и пожалуйста - в каби нете светло, но солнечные лучи не слепят глаза, когда он сидит за массивным письменным столом. Дернешь за другой, точно такой же цилиндрик с бугорками, чтоб ладонь не соскальзывала (все продумали, гады!) - окно снова закрыто. А есть ещё и третий ци линдрик, и четвертый: р-раз, и пластины разъехались в стороны, два - и снова соединились в центре.

И никакой тебе генетики-кибернетики, все проще пареной ре пы. А не додумались у нас выпускать такую чепуху. Луноход сде лали, корабли в бутылке собирать можем, и даже действующие мо дели размером с маковое зерно, а вот чтобы жалюзи, или другую какую, нужную в хозяйстве штуковину нет, никак не получается!

Да и на что надеяться в стране, где любой подонок может подойти к нему, заслуженному, уважаемому теперь человеку, пред седателю совета директоров мощной торгово-финансовой корпорации и оскорбить самым подлым образом?!

Розовые жалюзи немного успокоили Ерохина, но они же снова привели его к неприятным воспоминаниям. Неприятным? Кошмарным! Он, голый, шагал перед какой-то паскудной девкой. Одетой!!! Не в медицинском кабинете, а, можно сказать, на конкурсе "Королева красоты"! Шагал, зажимая ладонями пустую мочалку в низу живота, больше, казалось, там ничего не было, жалкий, трясущийся от страха... А она, телка из тех, которые, как правило, впятером его ласкают, предварительно раздевшись, которые знают, что при касаться к Вадиму Сергеевичу нужно ласково, нежно, она смотрела на него с презрением! С нескрываемым отвращением!

Ерохин не помнил, как она смотрела, тогда он видел только свои дрожащие ноги, но был уверен, что - именно так.

Новый приступ звериной злобы накатил на Вадима Сергеевича. Он схватил розовую пластину, дернул вниз так, что сорвал со шнура. К ногам посыпались и другие пластины, ложась на ковер ро

зовым веером. Ерохин принялся яростно топтать ногами сломанные

жалюзи, громко матерясь.

- Ты чего ногами топаешь? - спросил Альберт Чувалов, без стука входя в кабинет. - Что, импортные жалюзи сломались?

Ерохин со злобой посмотрел на невысокого (но все-таки выше его!), полного мужчину, почти ровесника, с красным лицом и зачесанными назад пышными, седыми волосами.