Екатерина Лесина - Серп языческой богини

И кружка глиняная, привезенная некогда из Польши.

– Родька, ну я серьезно! – Викуша забрала книгу и, сунув нить-закладку меж страниц, бросила на пол. – Я знаю, что вы с Таськой не очень друг друга любите…

Мягко сказано.

– Но у нее получилось! Правда, она просила тебе не говорить.

– Так и не говори.

– А я скажу! – Викуша забралась на колени, обняла и поцеловала. – Какой же ты упрямый! И хмуришься, вечно хмуришься, как старичок… и еще бубнишь.

– И что за клад?

Правила игры требовали не сдаваться. И Родион старательно хмурился, притворяясь, что нет ему дела до Таськиных сокровищ, которых наверняка не существует.

– Черное озеро!

Ни о чем не говорило, но блеск Викушиных глаз завораживал.

– Ну мы ездили туда в прошлом году! Помнишь?

Родион вспомнил. Черное блюдо воды, песчаные берега, чистые, гладкие. Волны накатывались на них и отступали, оставляя песок нетронутым. На берегах не росла трава. И деревья опасались приближаться к воде. Сумрачные ели, хилые березы, осины с серебристой корой… ощущение жути.

– Там есть остров. Точнее, несколько островов. На одном когда-то монастырь стоял, еще в петровские времена. А на другом верфи были, строили корабли на Ладогу.

Викуша говорила и гладила волосы, перебирала пряди, успокаивая прикосновениями. Все-таки у Родиона совершенно удивительная жена.

– Потом все исчезли. Не разрушилось, просто исчезло. И рабочие. И подрядчик. И купец, который привез пеньку. И монастырские.

– Сказка.

– Ага, – спокойно согласилась Викуша. – Я тоже так сказала. Но Таська ж упрямая… в общем, потом на Калмином камне маяк поставили. И домик смотрителя. Только года не прошло, как смотритель исчез. Другого послали, и он исчез. Вместе с семьей. А больше никто не захотел идти.

Вода в озере ледяная. Июльское солнце жарит, греет, но прогревает лишь самый верхний, тонкий слой. А под ним – холод. Озеро питают подземные ключи. И горе тому, кто решит донырнуть до дна. Нету дна в Черном озере.

– Все забросили… до революции. А после решили зону устроить. Зэков прислали. Из политических и кулаков. Некоторые с семьями. Таська нашла списки. Так вот, все они пропали в один год.

– Расстреляны.

– С охранниками вместе?

– Тогда бунт. И расстрел.

– Может, и так… закрыли верфи. А на Калмином камне восстановили дом. Зачем восстанавливать, если никто не живет? Таська считает, что там была секретная база. Считала, – поправилась Викуша. – Но все оказалось иначе…

– Письма, которые были написаны, но не отправлены. Они попали в архивы. А из архивов – к Таське. Я читал их. Не их, а ксерокопии. Таська в жизни не доверила бы мне оригиналы. И так психанула, что Викуша рассказала, правда, Викуша прямо ей заявила: если будет дело, то только со мной. Таська и согласилась. Ей-то денег взять неоткуда. Идеей же сыт не будешь. Если уж экспедицию, то нормальную, еда там, оборудование. Палатки… до хрена всего надо.

– То есть вы были спонсором?

– Точно. Спонсором. Приложением к Викуше. А она загорелась. Я еще поначалу пытался образумить… ну письма. Там ничего такого не было! Так, обычный бабский треп. И только в одном месте, мол, находка огромной исторической ценности… что с того? Мало ли, что они там нашли? А Викуша уперлась рогом. Но я бы отговорил, да только объявился твой Далматов.

– Не мой.

– Вам виднее, чей… Таська в него с ходу вцепилась.

– Родион, познакомься, это Илья. – Она держала под руку, точно опасаясь, что бледный типчик с белыми волосами сбежит. На месте типчика Родион так бы и поступил, но сейчас он протянул руку и сказал:

– Здрасьте.

– Илья специалист по… истории.

– Далматов. – Рукопожатие типа оказалось крепким, жестким. Вот только рука неприятно холодная, возникло ощущение, что прикасаешься к змее.

А змей Родион боялся.

И этот подспудный страх заставил взглянуть на нового знакомца иными глазами. Невысокий. Худощавый. Жилистый. Держится свободно, хотя с Таськой под боком это сложно.

Волосы собраны в хвост. На носу – очки в прямоугольной оправе.

Левая рука недосчитывает пальцев.

Костюм хороший, шерстяной. Темный шелковый галстук. Булавка с синим камнем. Запонки.

– И чем вы занимаетесь? – поинтересовался Родион, переводя взгляд на Таську. Она светилась. Сияла, что новогодняя елка.

– Да всем понемногу.

– И ничем конкретно?

– Ну, можно и так выразиться.

– Илья будет нам помогать. С поисками, – встряла Таська. И Родион подумал, что если ему и нужна помощь, то не от этого типа.