Андрей Константинов - Полукровка. Эхо проклятия

Она просто вверила себя случаю и, не торопясь, побрела по Малому проспекту, оглядывая каждый дом в поисках соответствующей вывески. Но турагентства, которые в любое иное время наравне с сантехникой и обувью попадаются на глаза каждую секунду, что порой даже вызывает определенное раздражение, в сегодняшний, ясный и солнечный, летний день словно сквозь землю провалились. Самсут уже начинала подумывать, что вверяться судьбе, пожалуй, и впрямь следует с большей осторожностью, как вдруг за Введенской она все-таки обнаружила фирму, почему-то названную уменьшительным женским именем. Это загадочным образом растрогало Самсут, и она, уже ни о чем больше не раздумывая, потянула на себя ручку двери.

Все оказалось даже гораздо проще, чем она предполагала, и уже через час, сбегав за деньгами, Самсут стала гордой обладательницей трехдневного тура в Финляндию и Швецию. Персонал турфирмы оказался настолько любезен, что ради нее одной две тетки, занимавшиеся оформлением поездки, задержались в офисе на целых полчаса. Хотя, возможно, на самом деле все было гораздо прозаичнее — нынче подобного рода контор в городе развелось как грязи, а потому, чтобы выжить, агентствам приходилось цепляться, в буквальном смысле этого слова, за каждого клиента без исключения.

Там же, в офисе турфирмы, где на стене висела красочная карта Швеции, Самсут нашла Кепинг, узнала, сколько свободного времени отводится туристам в Стокгольме, и прикинула, что его вполне хватит съездить за сто километров — расстояние для западной страны смешное — поговорить с отцом. Только теперь, запоздало взглянув на часы, она обнаружила, что назначенный незнакомцем Хоровацем час «X» давно и безнадежно миновал. «Ну и чёрт с ним! — решила Самсут. — Сначала встречусь с отцом, все у него хорошенько разузнаю, вернусь домой, и вот тогда, быть может… Должны же при этом разговоре и у меня быть на руках хоть какие-то козыри. Если… если, конечно, это все-таки не банальный розыгрыш…»

Выходя из офиса, в дверях Самсут чуть не лоб в лоб столкнулась с невысоким, лет тридцати мужчиной, в кожаной, невзирая на жару, куртке с модным потертым эффектом. «А они уже закрылись! — весело наябедничала Самсут с интонацией человека, умудрившегося в последний момент отхватить последний же дефицитный товар. — Приходите завтра!» Мужчина резко отшатнулся в сторону, пропуская. Она подняла глаза, намереваясь улыбкой изобразить учтивую благодарность, однако улыбнуться так и не получилось — слишком уж отпугивающим показался ей взгляд незнакомца: мрачно-угрюмое лицо, глубокие прорезывающие складки на лбу, а главное — неприятный, невольно отводящий взгляд бордовый след от ожога размером вполовину правой скулы. «Извините», — испуганно пролепетала Самсут и проскользнула мимо. Странное дело, но, несмотря на ее предупреждение, мужчина все равно проследовал в офис. «Охранник, наверное, — в конечном итоге решила Самсут. — Какой-нибудь ветеран горячих точек в отставке… Эх ты, бедняга».

Времени оставалось в обрез: автобус отходил уже завтра вечером, но зато и путевка была «горящей», а посему приятно удивила ее своей ценой. Это было важно, поскольку сейчас Самсут было немного неловко перед матерью, а главное — перед Ваном, которые ни разу в жизни еще не были за границей. Не считать же за таковую Украину!

Получив заветную путевку, Самсут неожиданно ощутила в себе пробуждение авантюрного духа своих предков по мужской линии. Она свернула в сторону Большого проспекта, зашла в первую попавшуюся по дороге сувенирную лавку, где после долгих раздумий над небогатым ассортиментом купила в подарок отцу две кружки: одну — с Петром Первым, другую — с новым президентом Путиным. «Надо же, успели наштамповать! Оперативно работают, что и говорить!» После этого, лихорадочно перебрав в мозгу свой нехитрый гардероб, пустилась во все тяжкие — все ж таки за границу едет! Впрочем, будучи человеком достаточно трезвым и припомнив, как выглядят по телевизору иностранцы в будничной жизни, а уж особенно финны, Самсут решила зря с ума не сходить. В итоге она купила себе только лишь белые хэбэшные брюки и бирюзовую льняную размахайку, которая очень шла к ее вишневым глазам и пепельным волосам.

Завершив таким образом спонтанный шопинг, Самсут решила отпраздновать свой смелый поступок. Едва ли не на всю улицу хмыкнув что-то похожее на «главное не как войти, а как выйти», она направилась к «Бэбилону» и накупила там всяких вкусностей, увенчав их дорогушей бутылкой вина из ЮАР. Последняя, честно говоря, прельстила ее не содержанием, а необычной этикеткой с жирафами и львами.