Наталья Корнилова - Все как в кино

Молчание продолжалось недолго: властная складка его рта дрогнула, и он произнес:

– Зачем вы хотели меня видеть?

Я открыла было рот, но меня опередил Миша Розенталь:

– Поговорить.

Магомадов уселся в кресло напротив меня, прошелся настороженным взглядом сначала по моим коленям, потом по лицу и сказал:

– О чем мы будем говорить? Я вас не знаю.

– Я не думаю, что вам нужно нас знать, – быстро сказала я. – Допустим, меня зовут Мария, а его Михаил. Прочие анкетные данные несущественны.

– Я так понимаю, что главная тут – женщина, – отозвался он, и первый раз в его ровном, невозмутимом тоне проскользнуло человеческое чувство: еле уловимая ирония.

– Это неважно, – сказала я. – В делах нет женщин и мужчин: есть партнеры.

– А также конкуренты и недоброжелатели, которые также не различаются по половому признаку, – сказал Магомадов. – Но говорите по делу. У меня не так много времени. Я вас слушаю.

Я поняла, что с этим человеком не стоит вилять: может оказаться себе дороже. И я решила идти напрямую.

– Мы хотели бы встретиться с человеком, которого называют Джино. Мы знаем, что вы могли бы устроить нам встречу с ним. Поэтому мы и обратились к вам.

В лице Магомадова ничто не дрогнуло, он лишь поднял руку, коснулся пальцами гладко выбритого подбородка и проговорил:

– Откуда вы все это знаете?

– А разве это неправда? – не выдержал Розенталь, которому придал относительную храбрость только что выпитый коктейль.

– Меня интересует, откуда такая информация.

Я улыбнулась и, сложив ладони домиком, вымолвила:

– Вы понимаете, господин Магомадов, все дело в том, что человек, который нас сюда прислал, – богатый бизнесмен. Я его секретарша и доверенное лицо, мой спутник – его пресс-секретарь. Вы ведь понимаете, что у богатых свои причуды. Дорогостоящие. Так вот, он видел несколько кассет «J» и захотел, чтобы производители этих кассет сняли фильм лично для него. Эксклюзив, так сказать. Он даст свой собственный сюжет, укажет исполнителей главных ролей… ну и все такое. Господин Джино определит бюджет такого фильма. Бюджет может выражаться суммой до пятидесяти, а если по расширенному варианту – то и до ста тысяч долларов. Разумеется, фильм будет снят в одном экземпляре и отдан моему боссу. Все рабочие материалы – уничтожены. А что касается того, откуда мы узнали о вас, так это совершенно не имеет отношения к делу. Человек, который дал нам координаты этого места, просил не говорить его имя. Но, я полагаю, деньги, которые я могу предложить господину Джино в задаток, компенсируют такую скрытность.

И я снова ослепительно улыбнулась.

Нельзя сказать, что мои слова (а улыбки – в еще меньшей степени) произвели сколь-нибудь значительное впечатление на Магомадова. Он смотрел на меня неподвижным взглядом, как энтомолог смотрит на насекомое, которое никак не может классифицировать, и молчал. По всей видимости, он ждал продолжения.

– В качестве задатка мне приказано предложить десять тысяч долларов, – добавила я.

Магомадов чуть наклонил голову вперед, тем самым давая понять, что он все расслышал и хорошо понял, а потом подал голос:

– И все-таки я не понимаю, откуда у вас информация о Джино и обо мне.

Я переглянулась с Розенталем и начала лихорадочно соображать, что бы мне еще такое сказать этому невозмутимому чеченцу, чтобы он наконец расшевелился, но тут Алик Магомадов, резко вытянув вперед руку, схватил меня за горло и притянул к себе на такое расстояние, что мой лоб едва не коснулся его аккуратного носа. Мелькнула было шальная мысль полоснуть его по руке титановыми когтями, чтобы немного привести в чувство, но хорошо, что я этого не сделала.

Потому что Магомадов произнес – холодно, отчетливо, чеканя каждое слово:

– Рисковый человек твой босс, раз не боится посылать ко мне своих доверенных лиц с таким предложением. Видно, у него в самом деле диковинные прихоти. Прихоти, требующие немедленного исполнения. Что ж, это можно понять, если у вашего босса есть деньги. Ну ладно… если уж мы встретились, поговорили… ладно. Деньги у вас с собой?

– Да, – с трудом выговорила я.

– Это хорошо. Ты хорошо подумала, прежде чем поехать со мной к Джино? Может, позвонишь боссу и скажешь, что сделка отменяется? Уведомишь, так сказать, о невозможности обоюдовыгодного сотрудничества.

– Нет, не могу. Босс меня просто-напросто уволит, – пролепетала я.

– Всем бы таких преданных секретарш, – сказал Магомадов, выпуская мою шею и отталкивая меня. И тут на его лице – впервые за все время разговора – появилась скупая улыбка.