Анна Малышева - Лучше бы я осталась старой девой

– Это будет маленький сверточек.

Али очень оживился и начал болтать о всякой чепухе. Фатиха больше его не слушала. Ладони у нее от волнения стали влажными, и она то и дело вытирала их о платье. Наконец показалось метро «Бибирево». Али спросил:

– А теперь куда?

– Сейчас… – Фатиха быстро осмотрелась по сторонам, увидела небольшой магазинчик на первом этаже многоэтажного дома. – Заезжай за этот дом.

Так он и сделал. Высадил ее у того подъезда, на который указала Фатиха, вытащил коробку. Преданно смотрел ей в глаза:

– Куда нести?

– В подъезд, – отрубила она. У нее уже не было сил смотреть на этого парня.

Он затащил коробку в подъезд, внес ее в большой грузовой лифт, поставил. Она легонько подтолкнула его в спину, чтобы он вышел из лифта.

– Иди, тебе давно пора возвращаться. Я сама доеду.

– Я мог бы и доверху довезти…

– Не надо!

Она буквально вытолкнула его, когда двери стали закрываться. Нажала на кнопку последнего этажа и поехала вверх со своей коробкой. Наверху на миг задумалась – что делать с этой обузой? Оставить в лифте? Скорее обратят внимание. А какая ей разница, обратят внимание на коробку или нет? Да и не вытащить ей такую тяжесть из лифта. Вот Али это делал легко. Ей вспомнились его мускулистые загорелые руки. Снова стало страшно, к страху примешивалось странное любопытство: «Неужели я это сделаю?» Она вышла из лифта, посмотрела в окно, увидела с большой высоты двор. Оттуда как раз выезжала потрепанная машина Али. Можно было не бояться, что он ее встретит. Она вызвала другой лифт, маленький – большой уже успел уехать вниз вместе с коробкой. Она усмехнулась – наверное, люди испугаются, когда увидят коробку, ведь по Москве ходят слухи о бомбах… А когда откроют – удивятся! Кто-то найдет товару на тысячу долларов. Отвратительно пахнущие сирийские духи в красных стеклянных флаконах. Из-за красного стекла казалось, что в них налита кровь.

Одно дело было сделано. Оставалось другое, более сложное и запутанное. Она никак не могла решить для себя – как будут вести себя Мухамед и прочие после визита милиции? На самом деле все это их не волнует или они все же поторопятся? Лена и ее сын пока на виду у милиции и почти в безопасности. По крайней мере, ей так кажется. Но девочка теперь представляет угрозу. Ее ищут и найти ее не должны. Они могли передвинуть сроки, и тогда… «Лена мне этого не простит, – машинально подумала Фатиха. – Но какое мне дело до того, что она будет обо мне думать? Почему мне это так важно? Я вообще могла бы не заниматься ее делами». Но она сама знала, что в ней говорит обида, а не злость. Сегодня утром она так холодно разговаривала с Леной, что та должна была понять – обида не прошла. У Фатихи никогда не было подруг. Единственным человеком, с которым она иногда мысленно советовалась, была ее покойная мать. Фатиха хранила ее большую фотографию и часто вглядывалась в узкое лицо женщины, которую она почти не помнила. Смотрела в ее загадочные грустные глаза, чувствовала – мать видит ее в эти минуты, говорит с ней. Мачеха – мать Арифа и его братьев, хорошо относилась к Фатихе, никогда не обижала ее, но девушке не пришло бы в голову обратиться к ней с исповедью. Отец давно стал чужим человеком. «Наверное, я просто не умею дружить… – подумала она, выходя из дома и оглядывая двор. – А может быть, я никому на свете не интересна. Чего я жду от Лены? Она думает только о своей беде, и она права».

Она позвонила Саиде, сказала, что хотела бы еще увидеться с нею. Ей в Москве одиноко, не с кем поговорить. Саида, как всегда, ничего не сумела возразить, и уже это обнадеживало – значит, Зияд не запретил ей пускать кого-то в квартиру. Все осталось по-прежнему. Ей доверяют. Фатиха пересчитала деньги в кошельке.

Она солгала Ахмату – те пятьсот долларов, которые она ему дала, были не последними деньгами, но ей не хотелось слишком дорого платить за жизнь его племянника. С собой в Москву она взяла довольно крупную сумму. У нее всегда были свои деньги, в которых она никому не отдавала отчета.

Чтобы быстрее добраться до Саиды, она снова взяла машину. Вскоре девушка здоровалась с хозяйкой квартиры:

– Хотела тебя увидеть. Не надоела?

– Нет… Я готовила обед…

– Зияд дома?

– Он работает.

Саида пригласила гостью в гостиную, принесла кофе.

– Муж не сердился, что я тогда пришла? – спросила Фатиха.

– Нет.

«Из нее слова не вытянешь, – рассердилась про себя Фатиха. – Но кажется, все в порядке». И спросила: