Анна Малышева - Суфлер

– А что, собственно, объединяло этих девушек? – спросила художница, нахмурившись. – Одна – врач-пульманолог, насколько я поняла, вторая – вирусолог, научный работник. Общее-то есть, но маловато для такого тесного сотрудничества. Они, как я поняла, над чем-то вместе работали? Не на пустом же месте они культивировали свою гениальность?

– У девушек, действительно, были общие научные интересы, – с готовностью ответил Валерий. – Тетя как раз писала кандидатскую. Старшая подруга, с высоты своего опыта, ей немало помогала, по рассказам мамы. Тетя вечно пропадала у Софьи, тут рядом, за углом. Или по вечерам сидела в ее лаборатории при МГУ. Диссертация, от которой загадочным образом не осталось даже листка бумаги, была, как говорит мама, посвящена легочным заболеваниям бактериальной этимологии. В частности, легочной чуме.

Александра встала. Она сделала это бессознательно – будто кто-то потянул ее за ниточки с потолка, заставил разогнуться колени. У женщины перехватило дыхание. Она в упор смотрела на Валерия, а он так же молча и загадочно смотрел на нее. Паузу первым нарушил он.

– Итак? Что вы думаете?

– Погодите, а обе девушки умерли… Разве не от этой самой «чумы»?! Ведь что-то такое говорили?!

– От чего именно они скончались, точно так никто и не узнал. В свидетельствах о смерти было написано «пневмония», но легочная чума начинается, как первичная пневмония. Думаю, были проведены все необходимые анализы, ведь их забрали в больницу. Но либо чумную палочку в мокроте не выделили, либо предпочли скрыть это от родственников. Однако по домам ходили, температуру людям мерили, в горло смотрели и подъезды хлоркой поливали.

– Легочная чума… Я ничего не знаю об этом, но… – Александра коснулась пальцами вдруг занывшего виска. Ее слегка лихорадило от волнения. – Послушайте, я сейчас в таком странном состоянии, мне достаточно намека, чтобы поверить во что угодно, потому что я извелась, пытаясь понять, что творится! Эта болезнь и то, что сейчас происходит с вашей матерью, с Эрделем… Ведь у них что-то с легкими, оба дышат с трудом. Вы допускаете мысль, что у них может быть что-то в том же роде?!

– Итак, это для вас открытие? – Он так и подался вперед, жадно отслеживая малейшее движение ее лица.

Александра отпрянула:

– Знаете, я не первый раз за последние дни слышу нечто подобное! Мне уже высказывали недоверие по поводу того, что смерть Воронова явилась для меня неожиданностью!

– Кто, позвольте спросить?

Она колебалась всего секунду. Любопытство, вкупе с уверенностью, что сейчас волнующий ее вопрос разрешится, взяло верх над осторожностью, и она призналась:

– Гаев, коллекционер из Риги. Вы… знакомы?

Наступившее вслед за тем молчание было красноречивее любого ответа. Валерий смотрел на нее остановившимся взглядом. Мужчина все больше прищуривался, так что, в конце концов, его глаза стали напоминать две узкие щели.

– Гаев… – повторила женщина, не дождавшись ответа. – Отчего-то он думал, будто я хорошо осведомлена, как умер Воронов. И ваш брат полагает, будто мне многое известно о том, что сейчас творится в моем окружении. Вы, думаю, тоже находитесь в некоем заблуждении.

– Не догадываетесь, почему?

– Мне надоело догадываться, хотелось бы узнать точно. – Женщина вновь приложила руку к виску, голова болела все сильнее. Вдруг ее обожгла ужасная мысль. Она испуганно подняла глаза на собеседника: – Я могла заразиться этой гадостью?! Тут же вся квартира заражена, наверное?!

– И вы туда же! – Отмахнувшись, Валерий открыл форточку. – Я все время проветриваю, но это формальность. Болезнь не заразна. Это не чума. Это даже не настоящая пневмония. С мокротой бактерия практически не выделяется, или в самом ничтожном количестве. Но оказывает настолько токсичное воздействие, что исход может стать летальным. Вы не заразитесь, если не будете целоваться с больным в губы. Вам ведь не придет такое в голову?

– Вы это точно знаете? – подозрительно спросила женщина.

– Представьте, да. Мама была хорошо ознакомлена с диссертацией старшей сестры. Она одна знала, отчего умерли подруги и насколько бессмысленной была вся эта возня с дезинфекцией и контролем здоровья окружающего населения.

Валерий собирался сказать еще что-то, но вдруг замолчал, прислушиваясь. Метнулся к двери, задев и чуть не сбив с ног женщину. Александра испуганно посторонилась. Мужчина исчез в коридоре, спустя мгновение за стеной, в спальне, послышался его встревоженный голос. Но что он говорил, разобрать было нельзя.