Борис Рудаков - Камера смертника

Я покачал головой, не зная, что тут ответить. Старик был в своем амплуа. И в прошлый раз он мне толком ничего не сказал, и опять уходит от прямого ответа. А может, он и прав. Подсказка, поданная не в нужном месте и не в нужное время, быстро забывается. А вот то, до чего ты дошел сам, что понял своим разумом, через свою душу, свое сердце пропустил, – то с тобой навеки, то твое. Это как с книгой. Прочитать по совету можно, а понять, принять ее глубокий смысл – не всегда.

– Какая-то беда с Павловым, – наконец сказал я. – Не такой он, как все.

– Там беда со всеми.

– Это понятно, – попытался я уточнить свою мысль. – Я, конечно, со всеми не говорил и всех, как вы, не знаю, но в Павлове мне показалось особенным то, что он считает себя невиновным. Я даже, было дело, в Интернете познакомился с его историей. А поначалу даже подумал, что он мог оказаться невинно осужденным. Или по ошибке, или по чьему-то умыслу…

Отец Василий ответил не сразу. Он довольно долго смотрел в потолок, потом завозился на своем диване, приподнял подушку и устроился полусидя.

– Не было там ошибки, – наконец сказал он. – И никакого умысла тоже.

– Значит, он виновен?

– Виновен. Есть на нем такой грех.

– Тогда я не понимаю… может, у него начались проблемы с психикой?

– Наверное, начались, но не настолько, чтобы он ничего не понимал. Замкнулся он в себе, в своем страдании. И у меня не получается привести его к раскаянию, вот в чем большая беда, Борюша. Человек должен в конце концов раскаяться, он должен покинуть этот мир, очистившись покаянием перед богом. Я вот достучаться до него пока не могу, а ты можешь мне помочь.

– Подождите, отец Василий! А что, все остальные раскаялись? Или находятся на пути к раскаянию? И даже этот чеченский террорист? Так он вообще мусульманин.

– Ко мне, Борюша, приходят сами. Никто насилкой не тянет. А пришел бы мусульманин, я бы и ему нужные слова подобрал. Бог-то, он ведь один, как его ни называй. И ты думаешь, я не понимаю, что не все, идя ко мне, тянутся к вере? Не важно это. Пусть приходят, а я уж словечко доброе и нужное найду. Пока идут, я тоже буду приходить. А когда перестанут проситься ко мне, я стану пороги обивать у начальства и добьюсь, чтобы мне разрешили в камеры заходить. Без охраны.

– Это уже будет навязывание веры.

– Не веры, Борюша. Веру я никому не навязываю и сейчас. Я слово доброе несу, понимание. Я не в Господа уверовать стремлюсь их уговорить, а привести к покаянию, к осмыслению содеянного, всего того зла, которое человек совершил.

…Всю дорогу до колонии я вспоминал и анализировал разговор с отцом Василием. Большого сердца ведь старик и большая умница. Как он на меня тогда смотрел, когда я с ним впервые столкнулся, когда окликнул его на улице! С неодобрением смотрел. И как он все повернул? Ведь понимал, что статью я пишу в угоду своему тщеславию, что меня мало волнуют те, кто тут пожизненно изолирован от всего мира. И что он сделал? Он привлек меня в свои ряды, заинтересовал Павловым. Он сделал так, что я задумался, что я увидел в кровожадном монстре, серийном убийце человека, захотел разобраться в нем. А это значит, что я постараюсь так или иначе помочь этому человеку. И для кого отец Василий сделал доброе дело? Для Павлова? Не только. По сути, он и для меня сделал доброе дело, помог мне разобраться в себе, помог моему человеколюбию выпутаться из паутины профессиональных качеств, гордыни, эгоизма обывательской успокоенности и равнодушия…

«Лев». А вы, уважаемый Борис Михайлович, случаем не приврали? Не придумали этого самого священника для красного словца? По-моему, вас как раз и мучают комплексы непризнанного автора. Не бывает таких священников в наше время. Раньше, может, и были, а сейчас – очень сомнительно. Повидал я их. Два раза приглашал из церкви священника освящать квартиры, а потом еще и офис. Обычные мужики, только в рясах. Пришел, деловито расставил свечи, скороговоркой себе под нос какие-то молитвы пробурчал – и ушел. Что-то не ощутил я горячей веры, не увидел огня в глазах. Чиновники они там все от религии, деньги зарабатывают…

«Галина Викторовна». На таких, как вы, циничных бизнесменах и «хозяевах» жизни, грех не зарабатывать. Вы-то на нас зарабатываете! А вы сходи΄те в церковь и поговорите хоть с одним из них. Придите с душевной проблемой. Какого огня в глазах вам не хватает? Огонь у них в сердце, они в мире живут с собой, с людьми. Это счастливые люди, и счастлив тот, кто к ним придет. Потому что через них путь к богу. И лучше через них и как можно раньше, а не потом, когда беда, когда не хочется жить…