Игорь Скорин - Ребята из УГРО

— Дядя, а у вас есть елка? — спросил он, переводя дух.

— Нет, друг, нету. Некогда за елкой-то, — признался Дорохов.

— Тогда подождите. Мы вам махонькую дадим. — Кешка сбегал и притащил пушистую елочку.

Дорохов хотел было спросить у бригадира, почему подростки спят прямо здесь, в цеху, но раздумал.

— Пойдем отсюда, — сердито предложил он заместителю директора. — Не буду я вашу кражу раскрывать. Черт с ним, с буфетом. Этим пацанам в школе бы учиться да играть возле елки. Ты руководитель крупного завода, подумал бы вместе с директором, как ребятам в новогодний праздник выделить по куску хлеба с сахаром… Тогда в буфет наверняка бы никто и не полез. Что у вас в клубе-то вчера было? Ничего? Елку бы пацанам организовали… Между прочим, это еще и не поздно.

Словно перевернулось что-то в душе у Александра после новогоднего дежурства.

И потом еще долго перед глазами вставали цеха завода, мальчишки на ящиках, в шуме станков и в скрежете металла…

Этот день начался обычной утренней пятиминуткой. Собрался весь наличный состав отделения обсудить план проведения операции на рынке.

Говорили громко, спорили, и Александр не сразу обратил внимание на приоткрывшуюся дверь. Заметил — вскочил с места.

— Отец! Да как же ты? Заходи!

Саше захотелось, как маленькому, броситься отцу на шею, и только в последний момент он удержался. Смущенно оглядел подчиненных. Крутов направился к двери первым, а за ним остальные.

— Мы тогда попозже, Александр Дмитриевич, зайдем, сами обсудим — и к вам…

Саша долго всматривался в родное лицо. До чего же отец изменился! На висках седина, щеки ввалились.

— Ну как ты тут, сынок? Я к тебе ненадолго. Вот покурю да на тебя посмотрю…

Отец распахнул полушубок, достал из нагрудного кармана гимнастерки портсигар, и Саша увидел рядом с орденом Красного Знамени блеснувшую серебром медаль, полученную за Халхин-Гол. Дорохов-старший несколько раз глубоко затянулся.

— Иди, Саша, отпросись у начальства и забирай на вокзале мать. Привез я ее к тебе не спросясь. Понимаешь, некогда было письма писать. Позавчера пришел приказ нашему полку на запад. Меня отправили к вам за новой техникой, вот и захватил ее с собой. Мать найдешь в воинском зале, сидит там на своих узлах. Так что иди. А у меня времени нет. Может статься, и не увидимся… — отец помолчал, — до победы. Не горюй, не вешай нос, казаче. Еще погуляем. — Он невесело усмехнулся. — Меня не провожай, не люблю. Отправляйся, она, наверное, все глаза проглядела. Береги ее, сынок.

Это была их последняя встреча…

Весна тысяча девятьсот сорок второго года выдалась хмурая, дождливая.

Дорохов с матерью занимал комнату в коммунальной квартире верхнего этажа трехэтажного дома. Обычно он возвращался поздно, последним из жильцов, когда входную дверь уже закрывали на ночь. С лестничной площадки еще один марш вел на чердак, куда дверь была закрыта. В этом закутке было всегда темно, да и весь подъезд едва освещался тусклой, в шестнадцать свечей, лампочкой, которую в полночь обязательно кто-нибудь гасил. Фонарик он не брал с собой, так как берег батарейки. Вот и теперь в темноте плоским ключом он старался попасть в узкую щель замка.

Возле чердачной двери раздался шорох, и кто-то тихо, неуверенно спросил:

— Это вы, Дорохов?

Голос был спокойным и даже показался знакомым, однако Саша никак не мог вспомнить, где и когда он его слышал.

— Раз пришел, что же ты там стоишь, иди сюда. Ты один?

— Один я, Александр, один. Вот смотри!

Было слышно, как «гость» чиркнул спичкой, сломал одну, другую, выругался.

— Понимаешь, я сначала на чердаке сидел, а там сквозняк и холодина. Когда свет погасили, сюда перебрался, но отогреться никак не могу.

— Как же ты на чердак попал? Там же замок, — удивился Саша.

— Ха! Замок!

Наконец спичка вспыхнула и высветлила тощую фигурку человека в сапогах и шинели, с рукой на перевязи. Оплетки белого бинта виднелись и из-под шапки. Спичка разгорелась, и «гость» поднял ее над головой, освещая всего себя, видно, для того, чтобы Дорохов убедился, что нет у него оружия.

— Что же, так и будем через лестницу толковать? — спросил Саша. — Иди сюда, давай знакомиться.

— Мы с тобой, Александр, давно знакомы, только ты меня не признал. Леха я, по прозвищу Туесок. Неужели и теперь не вспомнил? Дело у меня к тебе, помоги.

В тощем человеке в военной форме Саша признал Чипизубова, вора, с которым познакомился при довольно странных обстоятельствах, в кино. Вместе с ним тогда смотрел фильм «Сын Зорро». Давным-давно это было, еще в той, довоенной жизни…