Игорь Скорин - Ребята из УГРО

В управлении Александр первым делом поинтересовался у дежурного, нет ли сведений о побегах из колоний, но тот полистал свои «талмуды» и только пожал плечами. Дорохов отобрал дела, по которым следовало посоветоваться, и направился в прокуратуру.

Заместитель прокурора, пожилой мужчина, постарше Сашиного отца, принял Дорохова доброжелательно.

— Ну что, сыщик, опять, наверное, с какой-нибудь каверзой пожаловал? Я тебя давно раскусил. Если дело гладкое, без сучка, без задоринки, то с ним является тот, у кого оно в производстве. Если приходит гроза разбойников и убийц, значит, жди какого-нибудь подвоха. Выкладывай, с чем пришел?

К удивлению прокурора, в делах не оказалось ни «сучков», ни «задоринок». По одному Александр доложил, как выполнено его, прокурорское, предписание, а по другому нужен был всего лишь небольшой совет.

— Все у тебя? — недоверчиво спросил прокурор.

— Если позволите, у меня еще один вопросик. Получил на днях письмо от одного своего «крестника», — схитрил Саша. — Пишет из колонии, что хочет бежать на фронт, совета спрашивает, а я не знаю, что ему и ответить.

— Ну чего тут сложного? Напиши, чтобы обратился к начальству, соберут на него все характеристики, представят на досрочное освобождение, приедет выездной суд, и отправится твой «крестник» воевать. — Прокурор пристально посмотрел на Дорохова и заметил, что тот замялся. — Вы, уважаемый Александр Дмитриевич, что-то темните, как выражаются ваши «крестники». Говорите, какие еще там сложности.

— Этот самый парнишка отбывает наказание третий раз.

— Ага, рецидивист, — обрадовался своей прозорливости прокурор. — Сколько же ему лет?

— Девятнадцать. Дали ему четыре года лишения свободы, половину уже отбыл.

— Тут случай особый. Нужно умное ходатайство.

Дорохов возвращался на работу и ломал голову над тем, как же ему поступить дальше, и в какой уже раз ругал про себя Туеска и его приятельницу. «Вот дуреха! Вместо того чтобы бегать по рынку и покупать для парня одежду, прийти бы да посоветоваться».

Возле обкома партии он остановился. Вспомнился спокойный, рассудительный голос и внимательные глаза человека, который мог бы дать ему дельный совет. В этом Дорохов был абсолютно уверен. Постоял в замешательстве возле подъезда, а потом решительно вошел.

В светлой, скромно обставленной приемной секретарша взглянула на удостоверение Дорохова.

— Вы по личному вопросу?

— Нет-нет, что вы! По служебному. — Александр замялся, его бросило в краску.

Секретарша заметила, как он стушевался.

— Вы не можете мне рассказать, о чем речь?

Мягкий, доброжелательный тон помог собраться с мыслями.

— Речь идет о судьбе человека. Ему надо помочь. Помочь поверить в то, что существует справедливость, как это сделать — я не знаю. Ситуация сложная. Вот я и хотел…

— Вечером вы сможете прийти? Скажем, в двадцать три часа. Я доложу Константину Ивановичу, но только постарайтесь быть кратким.

Саша с благодарностью кивнул.

Возле управления на улице Дорохова остановила девушка. Он сразу же узнал Тасю, хотя лицо ее было заплаканным и вся она стояла перед ним расстроенная и несчастная.

— С утра вас, Александр Дмитриевич, караулю. Пришла с ночной, легла, а заснуть не могу. Собралась — и к вам. Дежурный сказал, что вас нет. — Ее серые, чуть раскосые глаза с надеждой смотрели на Сашу, а спросить она, видно, стеснялась.

— Весь день бегаю по городу, ищу способ, как выручить твоего приятеля.

— Где он? Посадили?

— Пока нет, а что будет дальше, не знаю. — Александру хотелось отругать девчонку, но он сдержался. — Приходи завтра. Думаю, будет все ясно…

Дорохов боялся, что Туесок, не дождавшись его, выкинет какой-нибудь фокус. В перерыв, раздобыв для гостя пачку папирос, поспешил домой. Открыл дверь квартиры и застыл на пороге. Вор-рецидивист Чипизубов, облачившись в старое Сашино галифе и грязную рубашку, старательно мыл пол в длиннющем коридоре. Стены сияли свежей побелкой. Возле Туеска суетились мать и две соседки, одна подносила ему таз с водой, вторая отскабливала натекшую на пол известку, мать по вымытому полу расстилала половики.

Увидев Александра, Туесок весело рассмеялся:

— Женщины решили устроить уборку, ну а я говорю: «Давайте помогу». Проходи, мы заканчиваем.

— Ну, Саша, ваш приятель просто клад. Чистоту навел — мы бы так и не сумели. Сейчас ему бутылку за труды поставим.

— Не пьет он, — опередил Саша.

— В рот не беру, — торопливо подтвердил Туесок. — Вот чайку — другое дело. — В глазах Лешки застыл немой вопрос.