Ильдар Абузяров - Мутабор

– Когда-то их было двое не разлей вода товарищей, – начал Ракин, не повышая тона и не понижая его. – Они здорово друг друга дополняли. К тому же наш мэр и Буль-Буль Вали были так похожи друг на друга внешне, что их многие считали близнецами. А за внутреннее сходство – братьями. Народная молва гласит, что именно в этой забегаловке они поклялись изменить страну, чего бы это ни стоило. И это сущая правда, потому что я собственнолично был свидетелем этой клятвы. У них была общая цель: помочь простым людям избавиться от красной чумы. В итоге они, кажется, добились своего, только простому народу от этого стало не легче, а, сдается мне, намного хуже.

– Неужели так все и было? – глубоко вдохнул Омар, вбирая ноздрями запах перегара.

– Вот этим самым местом клянусь! – пошевелил ушами бармен Ракин. – Я тогда только устроился сюда и сам видел, как они клялись, добавляя в пиво собственную кровь. Только вот методами они расходились. Эмир Амир верил, что лишь политические преобразования помогут изменить страну, что ключи в руках у сильных мира сего, у политиков. И что главное – любыми средствами добраться до власти, ибо цель оправдывает средства. А Буль-Буль Вали считал, что начинать надо с себя. Мол, спасешься сам, и вокруг тебя спасутся тысячи. И что без нравственности и внутреннего роста каждого ничего в стране не изменится.

Балык-Малик уже тогда увлекся идеями мутаборитов и проявлял явную симпатию к этому движению. Он перевелся на геологический факультет университета и посещал лекции биологического, а Амир всеми правдами и неправдами пробился в партийную школу.

Впрочем, к концу учебы их дружба уже не была такой крепкой… – все тем же безучастным голосом продолжал Ракин. – А потом их дружбе пришел конец.

– Почему? – удивился Омар.

– Эмир Амир связался со слишком хорошей компанией, с детьми высокопоставленных чиновников. Золотая молодежь, как сейчас говорят. И практически перестал сюда ходить. Он начал стесняться своей дружбы с Балык-Маликом. Да и последний становился все более и более религиозным. Он к тому времени уже стал мюридом ордена мутаборитов.

Впрочем, добравшись до власти, эмир не забыл своего товарища и даже предложил ему возглавить Академию наук. Или стать верховным муфтием Кашевара. Но Вали отказался. Он предпочитал приближенности к власти общение с простым народом и родной природой. Балык-Малик не гнушался тяжелой работы и нищеты. Поговаривают, что до конца своей жизни он предпочитал аскезу и изнуряющие геологические экспедиции. Уходил один в горы и проводил там целые месяцы, общаясь с птицами и рыбами.

Народная молва гласит, что в горах в какой-то момент он стал святым и ему открылся язык зверей. По другой версии, таким образом он просил наставления и помощи у ангелов. Но опять же – не для себя. Главной его целью по-прежнему было помочь простым людям. Для этого он и ходил в экспедиции. Все искал несметные сокровища.

– И что потом?

– А потом он погиб. Никто толком не знает, как и при каких обстоятельствах. Но однажды его труп нашли всплывшим в городском пруду. Уже изъеденный рыбами.

– Почему его убили? Нашли убийц?

– Кто его знает, почему? Может, потому, что он был из бедной семьи и слабого рода, из невлиятельного клана, но при этом сам сильно влиял на эмира. Возможно, кто-то из приближенных к эмиру завидовал этой влиятельности. И боялся, что если отшельник найдет сокровища, то он по дружбе может претендовать на должность министра внутренних и внешних дел. Слухи разные ходят. Только он к власти совсем не стремился. Не из того теста замешан был, – говорил Ракин, протирая стаканы.

– Что за шум, а драки нет? – прервал их неспешную беседу вернувшийся филателист Фахад. – А ну-ка, официант, принеси нам еще чего-нибудь и чаю.

– Одну минуту, – удалился официант.

Чтобы развлечься, Омару хотелось больше историй. И он спросил филателиста:

– А помните, вы мне рассказывали об Александрийском Марко Поло – Ревесе Максуте-паше?

– Прекрасно помню, – сел на табурет филателист, – как не помнить? Это моя любимая история.

– Скажите, а он еще не посылал писем своей ненаглядной Жарият? Что с ним стало потом?

– Нет, Жарият не посылал, но скажу тебе по секрету, – тут он поманил пальцем Омара и перешел на шепот, – он писал еще кое-кому.

– Кому это?

– Тише, нас могут услышать, – он показал пальцем на снующих меж столиками официантов, – здесь любят бывать шпионы Гураба-ходжи. За свои тридцать серебреников им в дорогую ресторацию не судьба. Но за эти же деньги они готовы устроить любую провокацию.