Марио Пьюзо - Арена мрака

Ему стало очень холодно, он пошел к шкафу и достал свою старую куртку защитного цвета. Из пустой коробки из-под сигарет он вытащил венгерский пистолет и сунул его в карман. Он сложил все оставшиеся сигареты в чемоданчик, сверху бросил бритвенные принадлежности и початую бутылку джина. Потом сел на кровать и стал ждать.

Припарковав джип у церкви, Эдди Кэссин подошел к боковому входу, поднялся по ступенькам к двери и постучал, но никто не ответил. Он подождал и постучал снова. Из-за двери послышался неожиданно громкий голос Йергена:

– Кто здесь?

– Это мистер Кэссин, – сказал Эдди.

Голос Йергена спросил:

– Что вы хотите?

– Фрау Майер просила меня кое-что вам передать, – ответил Эдди Кэссин.

Лязгнул засов, и дверь отворилась. Йерген отошел, пропуская Эдди внутрь.

Комната была погружена во мрак, только в углу тускло горела настольная лампа, под которой на диване сидела дочка Йергена с книжкой сказок.

Девочка прислонилась к горке больших подушек.

– Да, я слушаю… – сказал Йерген. Он выглядел постаревшим: его худощавая фигура совсем ссохлась, но лицо было по-прежнему самоуверенно-надменным.

Эдди протянул руку. Йерген пожал ее, и Эдди сказал с улыбкой:

– Перестань! Мы знакомы сто лет, сколько раз мы пили вместе. Что это ты со мной так официально?

Йерген нехотя выдавил улыбку:

– Ах, мистер Кэссин, когда я работал в общежитии на Метцерштрассе, я был совсем другой человек. Теперь же…

– Ты же знаешь меня, – прервал его Эдди. – Я тебя за нос водить не стану. Я пришел ради твоей же пользы. Мой друг Моска хочет получить обратно сигареты и деньги. То, что он заплатил за негодные лекарства.

Йерген внимательно смотрел на него. После паузы он сказал:

– Конечно, я верну. Но скажите ему, что не сейчас. Я не могу.

– Он хочет видеть тебя сегодня.

– Нет-нет, – сказал Йерген. – Я не пойду.

Эдди взглянул на дочку Йергена. Она смотрела на него неподвижным бессмысленным взглядом.

Ему стало не по себе.

– Йерген, – сказал Эдди, – мы с Моской завтра уезжаем в Марбург. После нашего возвращения он сразу уедет в Штаты. Если ты не придешь сегодня, он сам придет. И, если разозлится и устроит тут сцену, он напугает твою девочку.

Как он и предполагал, этот аргумент возымел действие. Йерген пожал плечами и отправился за пальто. Потом подошел к дочке.

Эдди смотрел на них. Йерген в тяжелом пальто с меховым воротником, аккуратно причесанный, с выражением спокойного достоинства, встал на колени и что-то зашептал дочке на ушко. Эдди знал, что он предупреждает ее о своем условном стуке, чтобы дочка открыла ему дверь, когда он вернется. Большие глаза девочки смотрели на Эдди в упор поверх отцовского плеча, и он подумал: а что, если она забудет этот стук и вообще никогда не откроет отцу дверь?

Йерген встал с колен, взял портфель, и они вышли на улицу. Йерген задержался на пороге, слушая, как дочка задвигает железный засов и отгораживается от внешнего мира.

Они сели в джип. Лишь один раз за время их поездки по темным улицам Йерген нарушил молчание:

– Вы будете присутствовать при нашей встрече?

– Конечно, не беспокойся, – ответил Эдди.

И только теперь в душе Эдди Кэссина зародилось смутное подозрение. Они выехали на Метцерштрассе и подкатили к общежитию. Эдди поставил джип под деревьями и посмотрел наверх.

В комнате Моски свет не горел.

– Может, он пьет на третьем этаже? – предположил Эдди.

Они вошли в общежитие. На третьем этаже Эдди попросил Йергена подождать в коридоре и отправился искать Моску, но не нашел. Йерген ждал его в коридоре, и Эдди заметил, что он сильно побледнел, и тут же сам ощутил прилив страха, почуяв опасность. В его памяти пронеслись все сказанные Моской слова, и он понял, что Моска наврал. Он сказал Йергену:

– Пошли, я отвезу тебя обратно. Тут его нет.

Пошли.

– Нет, давайте уж закончим это дело, – ответил Йерген. – Я не боюсь. Больше…

Но Эдди Кэссин уже поволок Йергена вниз.

Теперь он не сомневался – и вдруг, услышал сверху голос Моски:

– Эдди, мать твою, отпусти его! – произнес тот с холодной яростью.

Йерген и Эдди задрали головы вверх.

Моска стоял на лестничной площадке этажом выше, и при слабом свете коридорной лампы его лицо казалось мертвенно-желтым. Вокруг тонкогубого рта пылали два красных пятна. Он стоял не шевелясь. В армейской полевой куртке он казался куда мощнее, чем на самом деле.

– Поднимайся, Йерген, – сказал Моска. Одну руку он держал за спиной.