Андрей Островский - Напряжение

А Галка уже не первый раз смотрит такой фильм. Она вообще куда хочешь пройдет. У нее столько знакомых! И очень много мальчишек. Она с ними не церемонится. «Эй, ты, — кричит, — шкет, два билетика!» Даст деньги, и через пять минут билеты в руках. И никогда с деньгами не убегают. Я сначала удивлялась, как это она умеет, а потом привыкла. Галка говорит, что мальчиков надо в ежовых рукавицах держать, а то они о тебе и не вспомнят.

«Откуда это ты все знаешь?» — спрашиваю. А она смеется. «Потолкаешься, — говорит, — на улице, не то еще узнаешь». Смешная. Будто на улице все ходят и тебе рассказывают.

Идем мы как-то по Садовой. Подходим к «Краму». Ты еще не забыла, где он находится? Толпа у входа, как всегда. Какой-то дяденька, совсем пьяный, как навалится на меня. Я в сторону отскочила. Оступилась и упала. Галка его по-нехорошему обозвала и давай меня поднимать. Я коленку ушибла. Посмотрела, а на чулке — дырка. Большая. И петля побежала. Жалко мне чулки стало, прямо плакать хочется. Чулки-то шелковые, заграничные, у мамы одна пара была выходная. Стою и не знаю, что делать. А Галка говорит: «Крест поставь на свои чулки. Надо новые покупать». Я разозлилась: новые, новые! Что я, буржуй какой? А она хохочет: «Подумаешь! Хочешь, я тебе червонец дам на чулки?» И сует мне десять рублей, из сумочки взяла. Бери, мол, не бойся. Я не беру. Она силком в руку кладет: «Будут деньги — отдашь. А нет — и не надо, так сквитаемся». Я взяла.

Тут мне Галка и говорит: «Я тебе дам хорошо заработать, придумала. Делать ничего не надо, а деньги будешь получать».

Пока домой шли, она мне свой план и выложила. Удивляюсь, как у нее голова работает! Все проще простого. У меня комната почти пустая. Я хоть и живу, но места мало занимаю. А у нее есть знакомые ребята. Им иногда переночевать надо. Так я вроде сдам им комнату. И платить они за это будут. Только чтобы я никому об этом ни слова…

Она обо всем договорилась сама.

Приходит ко мне один раз с приятелем; за ним — еще двое. Галка давай нас знакомить. Это, говорит, Семен Кондратьевич. Он всем голова. А это — Котя-Коток. А парня с которым пришла, зовут Козырь. Я удивилась такому смешному имени и спрашиваю: «А как вас мама зовет? Тоже Козырем?» Он засмеялся громко-громко: «Мама? Кто это такая?»

Козырь мне больше всех понравился; по-моему, он очень симпатичный. Высокий, крепкий и, наверное, сильный. И наружность привлекательная. Глаза большие, карие, а брови черные. По годам он ровесник Галки. Семен Кондратьевич все молчит. Сказал только Галке: «Фартовая хаза!» — и больше ни словечка. А я ничего не поняла, что это значит.

Посидели у меня, сказали, что будут приходить в гости. Я им ключи отдала. Галка потом по секрету сообщила, что они будут мне платить 50 рублей в месяц. Я так рада! Не знаю, как и благодарить ее. Они и задаток дали 10 рублей (те, которые я от Галки на чулки получила, тоже в счет задатка пошли).

Видишь, как надо устраиваться! Правда, не обошлось без скандала. И все это Полина Никифоровна. Увидела на столе червонец — откуда, кто дал? А потом другой. Чего ей надо? Я уже не ребенок, чтобы за мной нянька ходила. Врать я ей не буду. А говорить, что, откуда и почему, во-первых, не могу, а во-вторых, не хочу. Мы с Галкой и без нее проживем, правда?

Как только Полина Никифоровна узнала, что ко мне приходят гости, сразу же свой нос сунула. Что за люди, когда я с ними познакомилась? Прямо тошно. Галка мне говорит: «Ты ей скажи, чтобы убиралась ко всем чертям». Мне неудобно, а она сказала бы.

Галка мне твердит все время: «Ты уже взрослая — и надо жить своей головой». Конечно. Я — хозяйка, и ребята со мной обращаются, как со взрослой. Это я так называю «ребята», хотя Семену Кондратьевичу уже, наверно, лет 40. Только с Козырем мы как свои. Он научил меня свистеть: два пальца в рот — и такой свист получается! Я давно хотела научиться, чтобы мальчишки не задавались — мол, только они так умеют, а мы не можем.

А знаешь, иногда Козырь на меня так посмотрит… Ну, в общем, не как ребята в школе. Я даже краснею. Приятно, когда так смотрят. А у тебя так бывает? Напиши обязательно. Мне это важно.

Он такой потешный! Фокусы умеет показывать. Возьмет десять копеек, повертит в руках, а потом у меня из кармана вынимает! Или из уха! Я говорю: «Ты жульничаешь». А он делает вид, будто обижается, губы надувает: «За кого ты меня принимаешь?» И объясняет, что он мастер по иллюминации. В общем, какое-то такое слово, я забыла. Фокусник значит. «А почему ты не в цирке работаешь?» — спрашиваю. Он и отвечает: «Могу в цирке, но призвания нету. Это у меня между делом».