Кирилл Шелестов - Побег

Шум внизу затих, и он уже начал надеяться, что она уезжает. Но не тут-то было. Она постучалась в дверь и с надрывом объявила, что наглоталась снотворных таблеток и сейчас умрет.

Он закатил глаза и застонал сквозь зубы. Ему было стыдно за нее и жаль себя, кумира губернии, который вместо заслуженного отдыха должен терпеть эти дикие сцены.

— Что ты лежишь? — взывала она к нему из-за двери. — Ты собираешься что-нибудь предпринимать?!

— Конечно, — отозвался он хмуро. — Я собираюсь заказать тебе венок от Шанель. Лично его выберу.

Раздался новый взрыв рыданий, и она бросилась вниз. Через минуту он услышал, как она вызывает себе скорую помощь. Храповицкий кубарем скатился с лестницы, вырвал у нее из рук телефон и швырнул прочь.

— Дура! — рявкнул он. — Не делай из себя посмешище! Завтра же об этом будет говорить весь город!

— И пусть говорит! — воскликнула Олеся. Она стояла бледная, заплаканная, в разводах косметики, трагическая, как привидение. — Завтра я уже умру! Ты ведь этого хочешь?

Она и впрямь была не на шутку испугана тем, что натворила. Огласки он не мог допустить и, выругавшись, принялся звонить главному врачу областной больницы. Тот срочно выслал бригаду, пообещав полную секретность. Пока медики ехали, Олеся, запершись в ванной, пыталась промыть себе желудок. Он с отвращением слушал, как она давилась и кашляла, вызывая у себя рвоту, и бесился оттого, что не выгнал ее сразу. Прибывший доктор хотел было продолжить процедуру промывания, но Храповицкий категорически этому воспротивился, требуя, чтобы Олесю немедленно забрали в больницу для тщательного осмотра.

Как только ее увезли, он снова позвонил главному врачу и попросил, чтобы ее продержали там недели две, не меньше. Главврач понимающе хмыкнул и пообещал сделать все, что в его силах. После этого Храповицкий наконец упал на постель и заснул как убитый.

В четверг, сумрачным ноябрьским утром Храповицкий подъезжал к аэропорту с небольшой свитой. Он чувствовал себя собранным, но слегка подавленным, как это порой бывает перед важными событиями, меняющими нашу жизнь. Когда он сворачивал с трассы к пропускному пункту, солнце, редкое в эту пору, вдруг прорвало завесу свинцовых облаков и, отражаясь в придорожных лужах, залило ярким светом приземистые здания аэропорта. Храповицкий сразу повеселел, словно получил добрую весть.

Пружинящей походкой, впереди заместителей, которым передавался его задор, он взбежал по лестнице VIP-зала, распахнул дверь в специальную комнату для банкетов, именую в просторечии «банкеткой» и застыл, неприятно пораженный. Во главе стола, накрытого по заказу Храповицкого для Вихрова, сидел Лисецкий, а рядом — директор аэропорта, Ковригин, смуглый красавец лет сорока, похожий на цыгана. По правую руку от губернатора располагался начальник областного УВД Поливайкин, толстый, шумный, с золотыми зубами и в расстегнутом мундире. Был еще вице-губернатор по сельскому хозяйству Калюжный, совсем необхватный, с потной лысиной. Они беззастенчиво поедали и выпивали то, что предназначалось отнюдь не им.

— А мы тебя караулим! — весело приветствовал Храповицкого губернатор. — Что, не ожидал? Ха-ха!

Храповицкий заставил себя улыбнуться.

— Честно говоря, нет, — смущенно пробормотал он, проходя и пожимая руку сначала Лисецкому, а потом и остальным. — Я думал, вы в Москве.

— А я и был в Москве! Только что приземлился. Мне сказали, что ты вот-вот подъедешь, я и остался. Думаю, и с другом повидаюсь, и Вихрова заодно уважу. А то обидится, что я не встретил. Правильно рассуждаю?

Храповицкий, который все еще не опомнился от неожиданности, кивком подтвердил справедливость губернаторского решения. На самом деле он вовсе не был уверен, что присутствие Лисецкого пойдет на пользу предстоящему мероприятию. Конечно, было бы неплохо показать Вихрову свою близость с губернатором. С другой стороны, Лисецкий привык, чтобы все прыгали вокруг него, а прыгать предстояло вокруг Вихрова.

— Как у вас прошли переговоры в Кремле? — вежливо поинтересовался Храповицкий, опускаясь в кресло так, чтобы не помять отутюженный пиджак.

— Нормально, — отмахнулся Лисецкий. — С этим визитом уже тысячу раз все обсуждали, не знаю, чего они так дергаются. Тем более что Борис Николаевич всего на один день к нам прибывает. Я уж заодно и Калюжного с собой прихватил, хотел с ним к министру по сельскому хозяйству попасть, а тот, оказывается, за границей. Пришлось с его первым заместителем разговаривать.