Андрей Анисимов - Восточное наследство

Батко отдыхал, двое других сопровождали мужчин на полях для гольфа, Алферов пошел с Еленой Николаевной и Марфой Ильиничной в местный магазин. На даче Марфа Ильинична сдружилась с невесткой, и теперь, на удивление Ивана Вячеславовича и девочек, они много времени проводили вместе.

Северцев вывел сонного афганца из дому.

Увидев начальника, Батко протер глаза и сразу собрался.

— Ваша задача перехватить Марфу Ильиничну и Лену Аксеновых, — приказал Ерожин. — Им нельзя сейчас входить в дом. Ведите женщин в бар гольф-клуба. Я сейчас с Надей тоже пойду в бар. Все собираемся в баре.

Только Веру не беспокойте, она больна и пусть отдыхает. Но если она попытается уйти, задержите ее. Если придется применить силу — не стесняйтесь. Это в ее интересах. Домработницу отправьте домой.

— Что ты задумал? — с тревогой спросила Надя.

— Ничего. Пойдем, девочка. Мне надо найти Севу и папу.

Он обнял Надю за плечи и повел от дома. Аксенова и Кроткина они нашли спорящими над полем у пруда. Сева держал клюшку, готовясь к удару. Увидев Ерожина, мужчины радостно замахали руками. Когда они подошли, Ерожин строго сказал Аксенову:

— Идите в бар. Пусть вся семья там соберется и без моего разрешения никуда. Ясно?

Иван Вячеславович хотел что-то спросить, но передумал.

— А тебе, Сева, надо пойти со мной, — Ерожин взял Кроткина под руку и повел к дому.

— Я с вами! — крикнула Надя. , — Нет, девочка, иди с отцом в бар. Я скоро приду.

Ерожин и Сева некоторое время шагали молча. Когда Надю с отцом скрыли кусты сирени, Ерожин тихо сказал:

— Сева, мне нужно, чтобы ты точно, по возможности, до минуты вспомнил вашу поездку в Москву, когда Вера делала прическу и застудилась.

Сева удивленно поглядел на Ерожина, остановился и задумался:

— Мне утром позвонил Рудик. Из Японии приехали специалисты для работы по нашему контракту с Минском. Вера намаялась на даче и так убедительно просила меня, что я уступил.

— Она собиралась в парикмахерскую? — спросил Ерожин."

— Нет, она не говорила.

— Дальше, — попросил Ерожин.

— Дальше мы доехали до фонда. Вере с японцами сидеть было скучно, и она пошла в соседний магазин. На Тверской.

— Потом? — поторопил Ерожин.

— Когда переговоры кончились, секретарь мне сказал, что звонили из парикмахерской и просили забрать Веру.

— Из салона на Новом Арбате?

— Откуда ты знаешь? — удивился Кроткин.

— Кто звонил в фонд? Сама Вера или кто-то другой? — не отвечая Севе, допытывался Ерожин.

— Точно не могу сказать. Я вел переговоры. Надо спросить Рудика, — замялся Сева.

— Звони Рудику, — приказал Петр Григорьевич.

Сева вынул из кармана мобильный телефон и набрал номер. Поздоровался с секретарем и передал трубку Ерожину. Рудик помнил все точно. Звонила женский мастер, сказала, что Вера сидит у нее в кресле. Прическа будет готова через час, и Веру можно забрать. Женщина назвала адрес.

Ерожин выяснил, что хотел. Больше он ни в чем не сомневался. Не доходя дачи, он остановил Севу и, взяв Кроткина за руку, тихо сказал:

— Тебе, Сева, сейчас понадобится все твое мужество и выдержка. Твоя жена Вера сейчас находится в ташкентской тюрьме, а на даче — совсем другая женщина.

Сева глядел на Ерожина, выпучив глаза. На пухлых щеках Кроткина выступил румянец, руками Сева нервно теребил лайковую перчатку. Мужчины проговорили несколько минут, после чего Кроткин решительно направился к дому. Ерожин подозвал Батко и Северцева и проинструктировал их. Сева поднялся на второй этаж, открыл дверь спальни и увидел «Веру». Та лежала в постели, завернувшись в одеяло, и смотрела видеофильм. Сева быстро подошел к постели и сорвал с нее одеяло. Женщина осталась в трусиках с обнаженной грудью. Сева ухватился за трусы и резко дернул за ткань. «Вера» яростно сопротивлялась, пытаясь отбросить Кроткина. Но делала это молча, закусив губы и не издав ни единого звука.

Трусы остались в руке Кроткина, и он увидел, что низ живота у Женщины тщательно выбрит.

— Ты — Фатима! — крикнул Сева и навалился на нее всей своей тяжестью. Но она, как змея, вывернулась из-под него, проскользнув под рукой, прыгнула с кровати, схватила свою сумку и, выбросив из сумки черный парик, выхватила пистолет. Сева заметил вспышку и почувствовал ожог в боку. Ноги сделались ватными, и он медленно сполз к коврику возле постели.

Услышав выстрел, Ерожин достал из кармана пистолет, сбросил кожу кобуры и, щелкнув предохранителем, взлетел по лестнице.