Борис Мегрели - Без всяких полномочий

— Все это правильно. Дельцы мобильны. Но они работают не в частной лавке, а на государственных фабриках, — сказал я. — Значит, они должны иметь соответствующие условия для своих операций.

— Не торопитесь, доберемся и до условий. Другой парадокс — деловые люди вкладывают собственные средства в перестройку государственного производства. Средства, которых в данный момент нет у государства. Иначе говоря, они субсидируют государство.

— Действительно парадокс.

— Парадоксов много. Можно сказать, сплошные парадоксы, — засмеялся Вашакидзе. — Давайте есть.

— Вас не мучает несправедливое распределение жизненных благ между вами и ими? — спросил я.

— Нет, — ответил он, кладя на тарелку осетрину. — Их блага — это плата за страх. Между прочим, несправедливое распределение — тоже парадокс. Возникает вопрос, почему несправедливое, если они много думают, работают и еще рискуют? Я же только думаю и работаю. К тому же, если говорить обо мне, я человек жесткий, неуживчивый, со всеми ругаюсь и ссорюсь.

— Но так можно во многом найти противоречия и парадоксы. Это софизм.

— Это жизнь, молодой человек.

У меня было большое желание расспросить его о Карло Торадзе, но я воздержался. Прежде следовало ознакомиться с содержанием папки, которую передал мне Дато.

— Вы не хотите рассказать, какие недостатки обнаружили на фабрике? — спросил Вашакидзе.

— Недостатки! — усмехнулся я.

Внимательно выслушав мой рассказ, а я не утаил от него то, что он и без меня наверняка знал, Вашакидзе побагровел.

— Ну, Коберидзе, ну, подлец! Что собираетесь предпринять? Будете писать?

— Такое везение у журналиста бывает раз в жизни. Грех не написать.

— Что же, вы нас прославили, вы нас и ославите?

— Что значит «ославите»?

— Как же иначе? Опозорите фабрику, ее коллектив на всю республику.

С грохотом отодвинув стулья, поднялись из-за стола Ило и его сотрапезники. Они поклонились Вашакидзе и важно покинули кафе.

— Собственно, я пришел на фабрику с добрыми намерениями, хотел написать о каком-нибудь передовике.

— Знаю, мой дорогой, что у вас доброе сердце. Но факты! Что же будем делать? — Вашакидзе засмеялся и позвал официанта. — Будем есть цыплят.

Пока жарили цыплят, мы говорили о футболе. Вашакидзе волновало, как в новом сезоне выступит тбилисское «Динамо». Меня этот вопрос занимал мало. Я думал о том, что надо съездить на базу Текстильторга, потом еще раз на фабрику и собрать дополнительный материал. Статья на основе имеющихся у меня фактов изобиловала бы вопросами. Такого рода статья вполне допустима в журналистике. Отвечать на вопросы дело милиции и прокуратуры. Но это не самый лучший путь. Лучше, когда не возникает вопросов и статья похожа на расследование опытного криминалиста, где главное — неопровержимость фактов. Факты, приведенные в статье, полностью подтвердились — так должен был бы написать в редакцию Вашакидзе пли директор фабрики, Луарсаб Давидович Ахвледиани, молчаливый человек с холодными руками.

— Где я могу получить сведения о ткани «Ариадна»? — опросил я у вахтера базы Текстильторга, сунув ему под нос удостоверение, отпечатанное на бланке редакции.

— У товароведов в шестой комнате.

В шестой комнате сидело два человека, и один из них был нее тот же Ило.

— Я из редакции. У кого могу получить сведения о ткани «Ариадна»?

— У него, — сказал пожилой товаровед и, ткнув пальцем в сторону Ило, вышел из комнаты с папкой под мышкой.

Ило смотрел на меня с недоумением и любопытством.

— Ты ко мне как родственник или как корреспондент?

— Естественно, как корреспондент.

— Тогда покажи удостоверение.

Я показал.

— Ты почему, родственничек, отвернулся в кафе?

— Если ты такой несмышленый, в другой раз объясню, когда придешь ко мне как родственник. Что тебя интересует, товарищ корреспондент?

— Вчера к вам на базу поступила ткань «Ариадна» со швейной фабрики. Ознакомь меня с документами.

— Не поступила и не могла поступить.

— То есть как?!

— А вот так.

Я был ошеломлен. Ило усмехнулся.

— Куда же она делась?

— Узнай на фабрике.

— А почему не могла поступить?

— Потому что такие номера со мной не проходят. Передаются фонды, но не сам товар. А что произошло?

— Я же тебе сказал! Вчера со швейной фабрики отправили к зам на базу сэкономленную «Ариадну».

— С чего ты взял, что к нам на базу? Ты видел документы?

— Шофер сказал.

— Нашел кому верить! Документы надо было проверять! Теперь ты уже не узнаешь, куда отправили ткань. Поезд ушел.