Эд Макбейн - Румпельштильцхен

В музыкальном бизнесе, по крайней мере так объяснил нам это Садовски, «продюсер» на деле сочетает в себе аранжировщика, дирижера и режиссера, если монтаж записанного произведения вообще может быть сравним в какой-то степени со съемками фильма или постановкой спектакля. У Кенига на студии работал продюсером юный еще тогда Эдди Маршалл — урожденный не то Марчиано, не то Мариани, а может быть Мастрояни или Мариэлли, Садовски уже просто не помнил этого — итальянец по происхождению, родившийся в Лос-Анджелесе, прокладывающий себе путь к вершинам музыкального бизнеса, принимаясь за работу, которая по его собственному убеждению была «недостойна его подлинных талантов», что он имел обыкновение ставить в упрек группе. В Викки и троих аккомпанировавших ей юнцах, он сумел разглядеть визуальное ядро еще одной из тех сенсаций, которые могут случаться только в рок-бизнесе — если только из них удается сделать зрелище. Кранц и Садовски играли гораздо лучше, чем их девятнадцатилетний лидер-гитарист, с которым Викки и ее отца свела судьба в Нэшвилле, и который, как и большинство своих сверстников выучил лишь три основных аккорда, а потом накупил наверное не меньше чем на тысячу долларов многочисленных усилителей и динамиков, чтобы его «группа» могла репетировать. Но в конце концов и он был не безнадежен. Голубоглазый красавец-блондин, обладающий к тому же еще очаровательной улыбкой, Джеф Гамильтон все же тоже впоследствии станет играть, а друзья ему в этом помогут, да и к тому же он как нельзя лучше подходил к тем двум светловолосым музыкантам, из которых Эдди рассчитывал сделать группу для будущих выступлений Викки. Название «Уит» [8] «Уит» ( англ. wheat) — пшеница. было присвоено новорожденной группе самим Эдди и было связано с цветом волос игравших в ней музыкантов.

Однако самая главная трудность заключалась в самой Виктории Миллер и ее пробивном папаше. Двейн Миллер был до некоторой степени одержимым своей идеей. В своем лице он сумел одновременно сочетать качества религиозного фанатика, балаганного зазывалы, опытного жулика и практичного антрепренера, возомнившим себя вдруг единственным полномочным импресарио одной единственной актрисы, волею судеб оказавшейся в его распоряжении: своей дочери Виктории.

И он не желал соглашаться ни на что, как только на то, чтобы она всенепременно стала звездой, не будучи при этом наделенной сколь-нибудь заметными вокальными данными и при почти полном отсутствии музыкального слуха. Но чудеса все же иногда случаются, а Эдди Маршаллу давно не терпелось попробовать себя в качестве продюсера своей самой первой…

— Ведь даже Моисей и Иисус, — заметил Садовски, — тоже начинали с чего-то.

И вот Эдди закрылся с теми тремя музыкантами (которых он теперь уже вполне официально окрестил группой «Уит»), и целых три недели они работали над синглом, который затем вошел в альбом, ставший впоследствии хитом: Эдди сам написал у нему музыку и назвал это свое произведение «Безумием», потому что само по себе это слово повторялось в нем в различных вариациях целых двадцать шесть раз в сочетаниях со стихотворными шедеврами типа «Я весь в…» и «мы все в…» и «они все в…», оказавшимися своего рода пророчеством, потому что ко времени выхода альбома «Безумием» были охвачены действительно все.

Если лишь три недели ушло у них на то, чтобы довести до ума тот сингл, именем которого позднее и был назван весь альбом, то на запись остальных девяти песен для того же альбома ушло соответственное число месяцев. И еще три месяца Эдди колдовал над электроникой в аппаратной («На это ушли ноябрь и декабрь 1964 и январь 1965», — сказал Садовски), с таким упорством, с каким ему еще никогда в жизни не приходилось работать. Его исходный материал состоял из довольно неплохого бас-гитариста, слишком громкого ударника, лидер-гитариста, репертуар которого к тому времени увеличился с трех до восьми аккордов и певицы, которая хотя и обладала внеземной красотой, но едва-едва справлялась с мелодией. И настоящим чудом из чудес было то, что несмотря на все это, он все же добился своего. Пустившись на такие эффекты и ухищрения, до которых, пожалуй больше и не сумел бы додуматься, кроме, может быть, Штейнмеца, Эдисона или Маркони, Эдди произвел на свет альбом, который заставил зазвучать «Викторию Миллер и „Уит“» — именно так они были представлены на обложке альбома, который был украшен аналогичной кроваво-красной надписью — как нечто совсем новое в рок-музыке со времен «Битлз».