Стюарт Макбрайд - Меркнущий свет

Логан нахмурился:

— Это был несчастный случай.

Здоровяк из Эдинбурга глубокомысленно кивнул:

— Конечно, несчастный случай. Понял. Я никому не скажу.

Повисла пауза.

— Ну так что, — сказал Логан, — от Кайли слышно что-нибудь?

Улыбка застыла на лице Тычка.

— От кого?

— Не притворяйся, ты хорошо знаешь: литовка, тринадцать лет, кошмарный перманент, торгует собой на улицах? Ничего не щелкнуло?

— Понятия не имею, о ком вы говорите.

— Да ладно, брось, ты должен помнить Кайли: ты ведь ее использовал, чтобы получить разрешение на строительство новых домов для Малка-Ножа.

Тычок нахмурился и устроил целое представление, показывая, как серьезно он пытается припомнить Кайли.

— Знаете, что-то я не помню ничего такого. Мне кажется, вы опять ошибаетесь.

— Что ты с ней сделал? Продал Стиву, когда она стала больше не нужна? Или он тоже работает на тебя? В одной большой криминальной семье?

Бандит склонил голову на плечо и улыбнулся Логану:

— У вас очень живое воображение, сержант. Я бы даже сказал, что вы просто…

Дверь приоткрылась, и в проеме появился палец детектива-инспектора Стил, поманивший Логана за дверь.

— Это все твое чертово наблюдение за шлюхами, — сказала она, ткнув ему в живот пальцем в желтых никотиновых пятнах и не обращая никакого внимания на то, что он поморщился от боли. — Целая команда сидит на скамейке запасных и ждет, чтобы кто-нибудь провел с ними инструктаж. — Логан чуть не застонал: он уже представлял, во что все это выльется. — Лично я, — продолжала Стил, — слишком занята с нашим мальчиком-озорником и его приятелем, чтобы еще одну ночь заниматься фигней, авось какой-нибудь сонный урод захочет поиграть в игру «Схвати шлюху». Операция «Золушка» была твоя идея, вот ты ею и занимайся. — Начальственным пальцем она указала вдоль коридора к лестнице. — И если ты на самом деле поймаешь Охотника из Шор-лейн, не арестовывай его, пока я не появлюсь. Мне нужны баллы за примерное поведение. — Она повернулась к нему спиной и вошла в допросную, закрыв за собой дверь.

Операция «Золушка» шла уже довольно давно и явно теряла новизну и актуальность. Старшие офицеры уже не приходили на совещания, не проявлял рвения и средний командный состав. Остались только Логан Макрей и усталая компания полицейских мужского и женского пола. Это была предпоследняя ночь, когда они должны были работать в полном составе, послезавтра их пятидневные мучения заканчивались. Операцию не свернут — слишком велика опасность, что пропадет еще какая-нибудь женщина и общественность возмутится, — но с ночи воскресенья человеческие ресурсы будут значительно сокращены. Того, что останется, хватит только для поддержания видимости и галочек в ведомостях по оплате сверхурочной работы.

Логан произнес стандартную речь, оставив за рамками любимое инспекторское: «Для мистера Облома нас нет дома». Поскольку сегодня вечером Стил за операцию не отвечала, он внес несколько изменений: всё, что касалось констеблей Мэнзис и Дэвидсон, их прикрытия и основного костяка группы, работавшей с аппаратурой для видеонаблюдения, оставалось неизменным; но остальные должны будут переодеться в штатское и ходить по территории. Разговаривать с работающими девочками. Стараться выяснить, кто не вышел на работу. Интересоваться, не пропал ли кто-нибудь. Кажется, тот, кого они искали, все еще придерживался своего четырехдневного цикла, а это означало, что у них еще один в запасе. Конечно, все это могло оказаться полным дерьмом, но тем не менее всем еще раз предложили глянуть на полусырой психологический портрет, испеченный доктором Бушелом. Чтобы целенаправленно выяснять, не видели ли девочки кого-нибудь, а может, и трахались с кем-нибудь, кто подходил под это сомнительное описание.

Служебную машину криминального отдела они поставили на обычном месте, недалеко от доков. Только на этот раз за рулем был Ренни, а Логан развалился на пассажирском сиденье. Если представится случай немного поспать — а Логан был уверен, что представится, — воспользуется им только он. Привилегия звания, как любила говорить детектив-инспектор Стил. Они еще немного посидели в засаде, но окружающий мир уже начал казаться Логану вспышками медленно сменявших друг друга кадров. С каждым разом его ресницы смыкались на все более продолжительное время, пока наконец подбородок окончательно не уткнулся в грудь.

Ночь прошла как размытое пятно, приходили и уходили какие-то люди, но никого из них Логан не узнавал. В машине было холодно и неуютно, и Ренни болтал без остановки, взявшись составить десятку своих самых любимых эпизодов из разных сериалов. Когда Логан наконец вернулся домой, всё, что он смог сделать, — это раздеться и рухнуть в пустую кровать. Спать, спать, спать… Темнота. Потом мягкая рука на плече и тепло прижавшегося к нему голого тела. Нежные губы ласкают шею, чья-то рука медленно гладит его шрамы на животе. Потом спускается ниже, поцелуи становятся более страстными. И вот она уже на нем, ее длинные волосы касаются его лица и груди, она хрипит и стонет, а Джеки села рядом с ним на кровати и спросила, что происходит. Клик, загорелся ночник рядом с кроватью, и вот она, Рейчел Туллок, во всей своей голой красе, сидит на нем верхом. «Ох, — сказала Джеки, — тогда все в порядке. Я подумала, что это мышь». Логан попытался объяснить, но она повернулась на другой бок и заснула, а Рейчел спрятала лицо в ладонях. Потом открылась дверь, там стояла его мать, со сковородкой в руке, в одеянии Генриха VIII.