Элизабет Питерc - Крокодил на песке

- А с какой стати ты вбила себе в голову, что он обязательно отвергнет тебя? Ладно, я согласна, скрывать правду глупо. Рано или поздно он узнает об этой нелепой истории и возмутится, что ты ничего ему не рассказала. Но Уолтер - чудесный человек, Эвелина, с каждым днем он нравится мне все больше и больше! Он не станет...

- Но он же мужчина! - В голосе Эвелины было столько утомленной мудрости, что я бы непременно расхохоталась, если бы так не переживала за подругу. - Разве мужчина сможет забыть или простить мое падение?

- Чушь! - презрительно фыркнула я.

- Если бы я могла что-нибудь предложить взамен! - страстно вскричала Эвелина. - Деньги, которые я презираю всей душой, были бы даром небес для Уолтера и его брата. Если бы только...

- Неужто ты всерьез думаешь, будто этот замечательный мальчик отвергнет тебя из-за какой-то глупой выходки? И простит, если принесешь ему мешок денег?!

Глаза Эвелины сузились.

- Амелия, ты говоришь так, словно тебе по меньшей мере лет сто. Между прочим, Уолтер всего лишь на два-три года моложе тебя. И ты, кстати, отнюдь не древняя старуха. А за последнюю неделю помолодела на добрый десяток лет! Только взгляни на себя в зеркало! Ты же выглядишь как девчонка!

Я ошарашенно уставилась на нее.

- Эвелина, дорогая, ты в своем уме?! Да я испортила все свои платья, вместо лица у меня красная рожа, а вместо рук - какие-то ободранные культяпки! Ты уж меня прости, но давай лучше раз и навсегда решим твой вопрос. Если бы ты только меня послушалась...

- Я тебя уважаю и люблю, - перебила она тихо. - Но в этом вопросе могу следовать только своей совести.

- Но это же бессмысленно! - возмутилась я. - Тебе же нравится такая жизнь! Под твоей внешней хрупкостью скрывается железная воля. И не спорь! Ты станешь Уолтеру не только женой, но и верной помощницей...

- Это тебе нравится такая жизнь, а не мне! - неожиданно улыбнулась Эвелина. - А знаешь, Амелия, из тебя получился бы прекрасный археолог!

- Гм... - Я горделиво расправила плечи. - Святая правда! Мне жутко не повезло. Могла ведь родиться мужчиной, так нет же, угораздило. Тогда уж Эмерсону пришлось бы признать во мне коллегу. Я бы с радостью раскошелилась на его раскопки, и мы бы прекрасно проводили время в трудах и ругани. Как все-таки жаль, что я женщина! Эмерсон, наверное, тоже так думает.

- Не уверена. - Эвелина улыбнулась еще шире.

- Ты опять пытаешься увильнуть! Но тебе это не удастся, так и знай. Предположим, я дам денег...

- Нет, Амелия! - мягко перебила меня Эвелина. Я хорошо знала этот ее мягкий тон. В нем было столько же непреклонности, как и в отрывистом голосе Эмерсона.

- Тогда прими предложение Лукаса. Нет-нет, я имею в виду не замужество, а деньги, которые он предлагает. С моральной точки зрения, половина состояния вашего деда принадлежит тебе. Если ты действительно веришь, что Уолтер согласится...

- Амелия, такие мысли недостойны тебя. Разве можно воспользоваться щедростью Лукаса, чтобы купить расположение его соперника?

- По-моему, это слишком рассудительный подход, - пробормотала я.

- Это честный подход... - Воодушевление Эвелины пропало, она снова грустно поникла. - Нет, Амелия. Я не могу выйти замуж за Лукаса, и я не возьму у него ни гроша. Неужели тебе так хочется избавиться от меня? А я-то фантазировала о нашей совместной жизни... Мы вместе состаримся, вечерами будем мотать шерсть, заведем котят и станем ухаживать за садом где-нибудь в провинции. И радоваться нашей тихой и уютной жизни, разве нет? О, Амелия, не плачь! Я никогда не видела, как ты плачешь...

Она обняла меня, и мы, заливаясь слезами в три ручья, прижались друг к другу. Это правда, плачу я не часто. Не знаю уж, почему я разревелась, но опыт есть опыт, даже такой. Выяснилось, что слезы - отличное успокаивающее средство. Обнаружив этот феномен, я - дабы исследовать его в деталях - дала волю слезам.

Эвелина тем временем бормотала как заведенная:

- Я так тебя люблю, Амелия! Ты мне дороже сестры. Твоя доброта, твое чувство юмора, твой ангельский характер...

И так далее и тому подобное.

В последний раз всхлипнув, я расхохоталась.

- Милая Эвелина, у меня самый несносный характер в мире и нрав упрямее, чем у осла!

Я перестала смеяться и минуту помолчала.

- Хватит слез, дорогая! Я знаю, чем ты огорчена, и это не имеет никакого отношения к моему ангельскому характеру. Надеюсь, всемогущий устроит нашу судьбу так, как он считает нужным, поэтому нам нет никаких оснований тревожиться. Правда, я еще не решила, стоит ли подчиняться его указаниям, но что бы ни случилось, мы с тобой не расстанемся до тех пор, пока я не передам тебя в руки достойного мужчины. Вытри слезы, а потом дай платок мне, чтобы я вытерла свои. Полагаю, больше одного платка нам сегодня не понадобится.