Феликс Меркулов - Президентский полк

Когда Асланбек первый раз увидел Рахиль, он обомлел. Это было в Москве, в метро. Она вошла на «Смоленской», вышла на «Комсомольской». Когда она вышла, он не мог смотреть на людей. У них были не лица, а свиные рыла.

Следующую неделю он прожил на Кольцевой между «Смоленской» и «Комсомольской». И все-таки встретил ее. И вновь поразился, почему никто не смотрит на нее, почему только он видит, как она прекрасна. Он сказал ей:

— Меня зовут Асланбек Русланов. Сегодня я поверил, что Бог есть. Потому что вероятность нашей встречи была один на десять в девятой степени. Если ты уйдешь, больше мы не встретимся никогда.

Она спросила:

— Десять и девятой степени — это сколько?

— Это очень много. Очень. Я тебя люблю. Я хочу смотреть на тебя всю жизнь. Выходи за меня замуж.

— Асланбек Русланов, ты умеешь находить убедительные аргументы, — засмеялась она. — Я подумаю.

Она думала бесконечно долго. Почти неделю…

— Сколько мы уже вместе? — спросил Асланбек. — Двенадцать лет, да? Чем для тебя были эти годы?

— Не увиливай.

— Нет, я не увиливаю. Я почему спросил. Бывает время, когда не живешь, а пережидаешь. Трудные времена, скучные времена. Думаешь: вот они пройдут, а потом начнется настоящая жизнь. Я так жил, долго. Вот закончу институт, вот сделаю кандидатскую, докторскую. Потом думал: вот встанем на ноги, вот подрастет Вахид… А сейчас вдруг понял, что это были лучшие годы моей жизни.

— Чечня? — спросила она.

— Да.

— Что?

Он не ответил.

— Понимаю, — сказала Рахиль. — Мне лучше не знать?

— Да. Ты не ответила на мой вопрос.

— Ты знаешь ответ. Хочешь, чтобы я сказала?

— Хочу.

— Каждый день из этих лет был для меня счастьем. Если сегодня все кончится, мне будет чем жить всю оставшуюся жизнь. Ты это хотел услышать?

— Почему ты вышла за меня замуж?

— Я устала жить среди людей, которые всего боятся. Меня тошнило от осторожных еврейских юношей. От русских, которые видели во мне возможность уехать по еврейской визе, меня тоже тошнило.

— Это не ответ! — запротестовал Асланбек. — Это доказательство от противного!

— Мы вовремя встретились. Я тоже поверила, что Бог есть. Это ответ?

— Да, — сказал Асланбек. — Да.

— А теперь я тебе скажу, чего хотят евреи. Они хотят, чтобы ты всегда был тем человеком, которого я полюбила двенадцать лет назад, хоть он и обманул меня самым бессовестным образом.

— Я тебя обманул? — возмутился Асланбек. — Чем я тебя обманул?

— Вероятность нашей встречи в метро была не один на десять в девятой степени, а всего лишь один на десять в шестой. И не спорь. Мне посчитали это ребята с кафедры математики.

— Я не обманул! Я немножко ошибся! Я волновался, поэтому немножко ошибся!.. Рахиль, мне пора.

— Уже? — упавшим голосом спросила она.

— Да. Самолет в двадцать два тридцать.

— Куда?

— В Вену. Но ты этого не знаешь.

— Что я знаю?

— Ничего. Чеченские мужчины не посвящают женщин в свои дела.

— Иди, — сказала она. — Я верю, что ты знаешь, что делаешь. Не думай ни о чем. Думай только о том, чтобы ты мог прямо смотреть в глаза нашему сыну.

— Спасибо, — растроганно проговорил Асланбек. — Ты ответила, как настоящая чеченская женщина.

— Господи, как ты меня достал своими чеченскими женщинами! Так ответила бы тебе любая настоящая женщина!

«Ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна, очи твои голубиные».

«Ты прекрасен, возлюбленный мой, ты прекрасен, ты пасешь среди лилий».

На темной площадке возле кафе Яши Кривого на Яузе стояло десятка полтора машин. Среди них несколько джипов «лендкрузер», в последнее время ставших модными у крутых. К скромной «тойоте» Асланбека с недружелюбным видом двинулись два парня из охраны кафе, но сразу узнали его, почтительно поздоровались. У двери Асланбек задержался и как бы рассеянно оглянулся. Подфарники синей «вольво», неотрывно следовавшей за ним от поселка, застыли под мостом. Те двое не решились подъехать ближе. На этом Асланбек и строил свой расчет.

В кафе стоял гул, как в улье, все столики были заняты. Над буфетной стойкой работал большой японский телевизор с выключенным звуком. Яша Кривой сидел на своем обычном месте в углу, играл в нарды. Увидев в дверях Асланбека, вскочил и поспешил навстречу. В зале притихли, все головы повернулись к входу: кого это принимают с таким почетом?

— Дорогой друг, ты пришел вовремя. Сегодня у меня кчуч из молодого барашка.

— Нет времени, — отказался Асланбек, ответив на рукопожатие Яши небрежно, снисходительно-высокомерно, как на всем Востоке, в том числе и на Кавказе, начальствующие лица здороваются с подчиненными.