Джон Берли - Уайклифф и охота на диких гусей

– Поездка в Портеллин. Я собираюсь распорядиться, чтобы прочесали акваторию в районе тамошнего залива – поискали «Манну».

Кустистые брови Керси приподнялись:

– А что, возникли новые соображения?

– Нет. Просто чем меньше у нас сведений о «Манне» и Клементе, тем больше я начинаю подозревать, что Дэвид Клемент покинул антикварную лавку не по своей воле. Он не из тех людей, кто может спокойно уйти, оставив в сейфе немалые ценности, верно? Я не уверен даже, покинул ли он дом живым…

Керси сразу перешел на серьезный лад:

– Вы думаете, он на дне вместе со своей яхтой?

– Вполне возможно.

– Если так, то нам позарез нужно найти того человека, который высадился на берег.

– Именно. Этим я и попрошу тебя заняться. Проведи опросы возможных свидетелей в Портеллине, в домах у берега. Я понимаю, конечно, что высадившийся старался привлечь к себе как можно меньше внимания, но все-таки не исключено, что у него хватило наглости взойти на стапель или даже на пирс. Ведь, в конце концов, было еще темно или только-только начало светать. Найди каких-нибудь бедолаг, которые мучаются бессонницей, а может, в море в тот момент кто-то рыбачил на лодках… Думаю, кое-кто этим промыслом еще занимается.

Когда Керси ушел, Уайклифф позвонил Фостеру.

– Я решил начать прочесывать акваторию. Вы мне не подскажете, как лучше нанять подходящее судно и команду?

Фостер был очень польщен таким доверием:

– Я могу для вас все устроить, если хотите. Честно сказать, я сам слегка выбит из седла этими делами. Я проверну это дельце через Рона Брайса в Портеллине, нет проблем.

– Отлично! Вы с моей души камень снимете.

– Когда надо начинать?

– Вчера. Фостер хмыкнул:

– Ну ладно, я уж постараюсь. Наверно, вы хотите сохранить эти приготовления в тайне?

– Наоборот, чем больше людей об этом узнает, тем лучше.

Вот так все и уладилось.

Уайклифф пообедал в кафе Анны Блажек, а в середине дня предстояли похороны Джозефа Клемента.

Было странно видеть полную церковь народу, и ее всех Уайклифф смог сразу распознать. Молли Стоукс на пару с Зайчиком Лэйном исполняли роли главных плакальщиков – но они совершенно не соответствовали друг другу. На Молли был темно-зеленый теплый плащ и в руке зонтик. Уайклифф удивленно отметил ее страшную бледность, и, когда их взгляды встретились, уже над могилой, он почувствовал, что Молли смотрит на него скорее не как на источник опасности, а как на человека, на которого можно опереться.

Когда церковная служба была закончена, Уайклифф сразу же поехал назад, к себе в офис. Пустой выдался день. Часов в пять он поднял трубку и попросил соединить его с домом.

– Рут? Как ты и мама смотрите на то, чтобы мы сегодня поужинали где-нибудь не дома?

На том конце провода начались длительные переговоры между двумя женщинами, затем, естественно, последовало согласие.

– Тогда я закажу столик в ресторане.

Он позвонил в кафе на Бир-стрит и забронировал столик на троих на половину девятого вечера.

И в девять часов семья Уайклиффов уже вкушала свое любимое блюдо – свинину по-дижонски. Зал ресторанчика был полон, и у Анны на подхвате работала молоденькая официантка – эту девушку Уайклифф раньше не видел. Гомонили голоса, позвякивали ножи и вилки, и стекла витрины запотели. Уайклифф украдкой поглядывал на свои наручные часы и вдруг уловил отдаленный треск, словно от фейерверка или перестрелки. Он оглянулся кругом – никто не слышал этого звука.

А на самом деле в этот момент Керси стрелял из револьвера генерала Паркина в комнате Джозефа Клемента; с Мерилин Форд было достигнуто соглашение, что в этот промежуток времени она будет у себя в комнате – но только она не знала, зачем… Это был следственный эксперимент высокой чистоты. Получилось так, что его условия почти полностью совпадали с теми, при которых был убит Джозеф Клемент; весь день шел дождь, и на улице не было ни души…

Наутро в субботу Уайклифф с огромным облегчением увидал из окна сверкающую гладь устья реки – денек выдался ясным, а значит, поиски яхты можно начинать. Как много, оказывается, он возлагал надежд на этот поиск!

Хотя Господь завещал работать шесть дней, но большая часть человечества сократила этот промежуток до пяти дней. Уайклифф часто работал и по шесть, по семь, и именно в выходные дни больше всего ощущал сладостное чувство свободы действий. Он не стал нервничать на тему предстоящего прочесывания акватории и неторопливо позавтракал, так что Рут, спустившаяся в начале девятого к завтраку, еще застала его за столом.