Милдред Дэвис - Комната наверху

Свендсен молча свернул на Бродвей, глядя вперед.

— Не правда ли, было здорово?

— Что? — рассеянно спросил он, быстро поворачивая руль, чтобы избежать столкновения с идущей впереди машиной.

— Кино. Правда, он выглядел ужасно, после того как этот — как его? — порезал ему лицо? Не знаю, как та девица решилась выйти за него замуж. Я бы близко не подошла к парню с таким лицом!

— А если бы вы были влюблены в него?

— Ну как бы я могла любить человека с такой внешностью? Можно было бы найти кого-нибудь другого. А вы когда-нибудь влюблялись?

Свендсен свернул на Пятьдесят первую улицу.

— Я когда-то получил два отказа от одной девушки со Стейтен-Айленда.

— А потом она согласилась?

— В конце концов, да.

— Так почему же вы не женаты?

Он остановился на Пятьдесят первой у ресторана «Майен».

— Речь шла не об этом.

Взяв ключ, он вылез из машины и обошел ее, чтобы открыть дверцу для Патрисии. Они выбрали столик в дальнем углу. После десятиминутных размышлений и обсуждения меню, Патрисия решилась на «бренди-александер» и бифштекс. Свендсен заказал виски с содовой и отбивную.

— У вас красивое платье, — сказал он, когда официант отошел. — Корвиты, должно быть, неплохо платят.

— О, платят они хорошо. Это единственная причина, по которой я не ухожу. Вы знаете, жилье, еда, все бесплатно. Но все равно, я не жалею, что они уезжают.

— Почему?

— О, мне предлагали несколько отличных мест, где не надо было заниматься хозяйством. Я… — Подошел официант с напитками, и она умолкла. Потом сказала: — Я уже устала быть горничной. — Патрисия понизила голос и заозиралась. — Наверное, пойду в официантки. Только надо посмотреть, сколько платят. А вы так и останетесь шофером?

— Ага. Мне казалось, вы не жалеете об их отъезде, потому что возникли сложности.

— Господи, нет. По-моему, Корвиты не хуже других. Потом, это даже престижно, вы ведь понимаете. Он такая большая шишка, его имя вечно в газетах, и все такое. Ну, и деньги, конечно. Вы бы видели их дом в Поулинге! — Она манерно отпила глоточек белой жидкости из своего стакана, держа его двумя руками и поставив локти на стол.

— Должно быть, в такой семье работать непросто. Мальчик-подросток и больная.

— Ну, мальчик приезжает из школы только на выходные. А… ведь вы имеете в виду Киттен, правда? Она теперь вообще не требует забот. Раньше с ней было куда сложнее. Она вела себя так, как будто я ее персональная горничная. Патрисия, сделай то, Патрисия, пришей это, Патрисия, помоги мне надеть платье! Она любила покомандовать, как, впрочем, и все они. А Уэймюллер заставлял нас быть в десять раз аккуратнее, если мы обслуживали ее. Он считал ее богиней или чем-то вроде того. Вы знаете, в это трудно поверить, но иногда мне кажется, что он в нее влюблен. Ну не смешно ли?

Свендсен махнул рукой, подзывая официанта, и заказал бутылку бургундского к мясу.

— Подумать только, как все с ней носятся, — продолжала Патрисия, даже не заметив, что ее перебили. — Я бы не дала ей запираться в комнате и не стала бы носить ей туда еду и прочее. Это все мистер Корвит. Он всегда баловал ее и позволял делать что угодно. Ха! Как будто она младенец! Да она выше, чем он! Это отец дал ей такое дурацкое имя. Я никогда не слышала…

Патрисия умолкла, наблюдая, как официант наливает им вина. Отвлекшись от своего рассказа, она спросила:

— Это вы заказали?

Свендсен кивнул.

— Боже, мне, кажется, лучше не пить. — Она хихикнула. — Я слишком быстро пьянею.

— Только не от этого молочного коктейля! Так что с ней случилось?

— С кем? Ах, с Киттен. — Патрисия вернулась к предмету беседы. — Так что я говорила? Ах, ну да, я никогда не слышала, чтобы ее звали…

— А что с ней случилось?

— Она попала в аварию. Это всем известно.

— Но почему после аварии она начала прятаться от всех в запертой комнате?

— Что-то случилось с ее лицом. Она разбила его о ветровое стекло. — Хотя девушка старалась говорить бесстрастно, все-таки уголки ее рта дрогнули при этих словах. Шофер видел, как она опустила глаза, и ноздри ее чуть раздулись. — Говорят, что на него просто страшно смотреть.

Официант принес бифштексы и вино, но Патрисия уже не обращала на него внимания. Кое-как нарезая мясо, она продолжала свою речь.

— И не то чтобы она была такой уж красавицей. Не знаю, из-за чего все так с ума сходили. Она была не по-женски мускулистой. Прямо как… Ну, мне кажется, что девушка не должна быть такой… Мне кажется, нужно быть более женственной. А вам? — Свендсен кивнул, так как она ждала ответа, замерев с вилкой в руке. — А как она держала голову! Будто у нее позвоночник окаменел. Вы ведь знаете, как некоторые девицы ходят — будто аршин проглотили. — Патрисия помолчала и ее возбуждение улеглось. Она взглянула на свою тарелку, словно увидела ее впервые, потом сказала: — И все равно, у нее была куча поклонников. До аварии дом кишел ими.