Милдред Дэвис - Комната наверху

Торопливо проглотив кофе, Свендсен поставил чашку и посмотрел на девушку.

— Ну вот, самое время сказать мне об этом, — обреченно промолвил он.

Хильда была искренне удивлена.

— Я ведь не просила вас делать кофе, правда?

— Нет, но вы сказали… Впрочем, ладно, забудем. — Он опять взял чашку.

— Я хотела чаю, — пояснила она. — Но теперь уж не трудитесь.

— Спасибо.

Хильда внимательно посмотрела на него.

— У вас не шоферская повадка.

Поднявшись, он пошел к плите за кофейником.

— Простите, если мой тон обидел вас, мисс Корвит.

— Дело не в этом. А во всей вашей манере поведения.

— Забавно, что вы это заметили. Сколько я себя помню, мои учителя всегда говорили о моем поведении. Им оно тоже не нравилось.

— Вот это я и имею в виду. Вы ехидный. Почему вы стали шофером?

— А кем мне быть?

Хильда теребила ручку чашки.

— Даже не знаю. Может быть, игроком?

— А вам бы быть учительницей.

— У вас лицо игрока в покер. Совершенно бесстрастное и тупое.

— Ну, мне никогда не говорили, что я похож на светоч разума, но чтобы уж совсем тупое…

— Вы знаете, что я имею в виду. Лишенное выражения.

— Работая шофером, слышишь много разного, а приходится делать вид, будто ничего не слышал. — Он заозирался в поисках салфеток, не нашел и вытер губы тыльной стороной ладони.

Беспокойные глаза Хильды изучали его лицо. Когда он предложил ей сигарету, она покачала головой, пробормотав: «нет, спасибо».

— Не дадите ли мне мои спички? Я не хочу еще раз рисковать, пытаясь достать их сам.

Свендсен увидел, что она вновь залилась краской.

— Вы краснеете чаще, чем остальные знакомые мне женщины вместе взятые, — сказал он, закуривая и бросая спичку на блюдце.

В ярком свете кухни Хильда напоминала беззащитную сиротку на празднике — в шубке с чужого плеча и не в меру ярком макияже. Сиротка с покрасневшими глазами, слишком усталая, чтобы радоваться общему веселью.

— Вы не курите, правда? — внезапно спросил он.

Хильда удивилась.

— Нет. А почему вы спрашиваете?

— Просто так. — Он пожал плечами. — Я так и думал.

— Зато я пью, — с вызовом сказала она. И добавила, явно не подумав: — У меня такой отвратительный вкус во рту! — И в тот же миг пожалела о своих словах.

— Вы хотите сказать, что пили сегодня? — Он вскинул брови. — Одна?

Хильда закусила губу и не ответила.

— Лучше запишитесь в «Анонимные алкоголики», — предложил он.

— А вы что, никогда-не пьете один? То есть, я не хотела сказать…

— Никогда. Где у вас сода? — Она указала на дверь ванной. Свендсен вернулся с бело-голубой баночкой и смешал лимонный сок и соду с водой в стакане. — Если вам когда-нибудь понадобится повар, дайте мне знать, — сказал он, протягивая ей стакан.

Хильда сделала глоток и поморщилась.

— Спасибо.

— Что может выбить из колеи такую девушку, как вы, настолько, чтобы она начала пить в одиночестве? — рассеянно покачиваясь на стуле, спросил он.

Беспечная личина мигом исчезла без следа. Хильда поставила стакан на стол и начала нервно водить пальцем по его кромке.

— Может быть, это из-за того, что случилось вчера? — невозмутимо предположил Свендсен. — Интересно, почему кое-кто готов всадить нож в вашу сестру Киттен?

Лицо Хильды словно окаменело, и она поднялась на ноги.

— Спасибо вам за помощь. Думаю, мне пора спать. — Отодвигая стул, она задела коленом твердый предмет в кармане его пальто. Несколько секунд девушка просто стояла неподвижно, уставившись на пальто, потом впилась взглядом в лицо Свендсена.

Он улыбнулся, встал и, вытащив из кармана фонарик, показал его Хильде.

— Всего лишь фонарик, почти новый и совершенно не взрывоопасный.

Лицо Хильды прояснилось, но тотчас омрачилось новым подозрением.

— А зачем вам фонарик?

— Когда я спускался вниз, то подумал, что он мне пригодится.

— Нет, — не унималась она. — Откуда он у вас?

Свендсен вскинул брови и снова сел.

— Мисс Корвит, — с легким удивлением молвил он, — любой, кто водит машину, должен иметь фонарик. Всегда можно застрять на темной дороге. Кроме того, это вещь полезная в разных обстоятельствах. Это в кино фонарик обычно имеет отношение к преступ…

— Можете оставить посуду на столе. Утром ее уберут.

— Почему вы так нервничаете? Что в этом доме не так?

Вопреки обыкновению, на этот раз Хильда не покраснела, а побледнела.

— Спокойной ночи, Свендсен. — Она повернулась и ушла в столовую. Крутящиеся двери еще какое-то время тихо вращались туда-сюда. Когда они замерли, шофер вздохнул, взял пальто и выключил свет.