Дик Фрэнсис - Ноздря в ноздрю

Пару часов я просыпался и засыпал вновь, но потом боль в руке окончательно разбудила меня. Тихонько одевшись, я оставил Каролину спать, а сам в носках спустился вниз и уже там надел туфли. Тоби нашел в его кабинете. Встал в дверях и молча наблюдал, как он изучает «Календарь скачек». Мой отец проделывал то же самое изо дня в день. В скаковом мире «Календарь скачек» — библия для тренеров, позволяющая определить условия, в которых будут проходить те или иные скачки, и решить, куда ставить своих лошадей. В дни моего отца это был большущий лист желтой бумаги, который приходил по почте каждую неделю и расстилался на столе для многочасового изучения. Теперь Тоби держал перед собой журнал из белой бумаги с синими буквами, но суть от этого не менялась. Однако компьютеры наступали, и я полагал, что очень скоро и эта бумажная версия канет в Лету.

— Привет. — Тоби поднял голову. — Спалось хорошо?

— Не очень. — Я поднял загипсованную руку. — Чертовски неудобная штука.

— Как это случилось? — Тоби вновь перевел взгляд на календарь.

— Не успел достаточно быстро убрать руку.

— И обо что ударился?

— О клюшку для поло.

Он посмотрел на меня.

— Не знал, что ты играешь в поло.

— Я и не играю.

— Тогда почему… — Он замолчал, откинулся на спинку стула. — Ты хочешь сказать, что тебя ударили? Кто-то сознательно сломал тебе руку? — На его лице отразился ужас.

— Не думаю, что все закончилось бы только рукой, если бы я не сбежал.

— Но это же безобразие. Ты обратился в полицию?

— Еще нет.

— Но почему?

Я подумал, что это хороший вопрос. Действительно, почему не переложить все на плечи полиции? Правда, я боялся, что меня убьют до того, как полиция выяснит, кто пытался меня убить. Но я не мог так прямо и сказать Тоби об этом.

— Я хочу все объяснить тебе, потому что мне нужна твоя помощь. Твои знания лошадей. Да, я вырос в этом доме и что-то должен знать сам, но ты забыл гораздо больше, чем я знал вообще, а такие знания мне сейчас совершенно необходимы. Поэтому я и приехал сюда.

— Рассказывай. — Он заложил руки за голову, налег спиной на спинку стула.

— Не сейчас. Я хочу, чтобы Каролина тоже послушала меня. И, надеюсь, ты не возражаешь, я попросил приехать моего адвоката, чтобы он тоже послушал.

— Адвоката? — повторил он. — Все так серьезно?

— Очень. В моей жизни не было ничего более серьезного. — И Тоби знал, что после смерти отца к своей жизни я всегда относился серьезно. Иногда его это раздражало.

— Понятно. — Он смотрел мне в глаза. — Когда приедет адвокат?

— Обещал прибыть к четырем. Едет из Лондона. — Внезапно я подумал, что приглашение адвоката не лучшая идея. Тоби адвокатов воспринимал настороженно. Они попортили ему немало крови с завещанием отца. Нет, адвокаты в любимчиках Тоби определенно не числились. С другой стороны, он никогда не имел дела с таким адвокатом, как Бернард Симс. Я, правда, тоже с ним еще не встречался. И надеялся, что он понравится нам обоим.

Бернард полностью оправдал мои надежды. Здоровенный, веселый, с копной черных вьющихся волос, в огромном двубортном костюме в узкую полоску, едва вмещающем в себя его обширное тело.

— Макс! — радостно воскликнул он, когда я вышел из двери на подъездную дорожку. Направился ко мне, протягивая руку, каждый палец которой был в два раза толще и длиннее моих.

Я поднял загипсованную руку, показывая, что придется обойтись без рукопожатия.

— Как это вас угораздило? — спросил он.

— Расскажу позже. Прошу в дом.

— Но она здесь? — заговорщическим шепотом полюбопытствовал Симс.

— Кто? — Я тоже мог играть в эту игру.

— Альтистка, разумеется.

— Возможно. — Я не смог сдержать улыбку.

— Хорошо. — Он потер руки. Вдруг остановился. — И плохо.

— Почему плохо? — спросил я.

— Не уверен, следует ли мне встречаться с ней неофициально. Может возникнуть конфликт интересов при рассмотрении иска об отравлении.

— Забудьте об иске об отравлении, — отмахнулся я. — И потом, я пригласил вас не на вечеринку.

— Но я-то этого не знаю, так? Вы же не сказали мне, почему так настаивали на моем приезде сюда.

— Я расскажу, расскажу, — пообещал я. — В свое время.

— Вопрос жизни и смерти, по вашим словам.

— Совершенно верно, — кивнул я. — Моей жизни и моей смерти.

В половине пятого мы все уселись в гостиной Тоби и Салли, словно персонажи романа Агаты Кристи. Я взял на себя роль Эркюля Пуаро, только, в отличие от него, не знал все ответы, не мог сказать, кто что сделал, главное, понятия не имел, почему все это делалось.