Ричард Пратер - Проснуться живым

- Это имеет смысл, - согласился я, чувствуя, однако, нечто похожее на бегающие по спине мурашки. - Надеюсь, не во время проповеди Фестуса?

- Нет. Сначала они это планировали, но потом отвергли, опасаясь, что это охарактеризуют как попытку подавления свободы вероисповедания во всей вселенной. К тому же "Граждане ЗА" не стремятся мешать кому бы то ни было, даже "леммингам", проводить свои собрания и службы. Они просто хотят, чтобы их оставили в покое.

- Им не откажешь в мужестве.

- К несчастью, планы еще не выработаны до конца, хотя до марша остается менее суток. Большая часть сторонников эровита - индивидуалисты; ими нелегко руководить. Поэтому они с трудом приходят к соглашению, в то время как "леммингов" всегда может объединить одно слово их лидера. Завтрашний марш во многих отношениях может послужить примером конфликта между разумом и верой, и я боюсь, что вера куда лучше организована и объединена. Сторонники эровита, как правило, спорят, обсуждают, сомневаются и в конце концов приходят к компромиссу, не являющемуся ни лучшим, ни худшим решением. С другой стороны, "лемминги" не сомневаются в своем пасторе и в догмах его церкви, фактически они не могут это делать, так как, если они начнут сомневаться, их изгонят из рая.

- Вы имеете в виду, что местные "Граждане ЗА" все еще не знают, что они будут делать завтра?

- Знают, но не во всех подробностях. Решено, что они будут маршировать к церкви Второго пришествия в Уайлтоне. Но Дейв сообщил мне по телефону, что они так и не договорились, будет ли в этом участвовать вся группа или только определенное количество избранных. Они все еще спорят насчет надписей на плакатах, которые будут нести.

Мы подъезжали к повороту на Монтерей-Парк. Я занял правый ряд и сбавил скорость.

- Как насчет "Попробуйте эровит, прежде чем умрете!"? - предложил я. - Или "Если что-нибудь болит, принимайте эровит!"?

- Завтра, - продолжал док, делая вид, что он меня не слышал, - вся группа встретится в доме Дейва и, надо надеяться, достигнет соглашения по всем деталям. В последние несколько месяцев Дейв тесно с ними сотрудничал, так как он - так же, как и я, конечно, - полностью поддерживает их цель вновь добиться неограниченной продажи эровита. Я дам вам его адрес и номер телефона на случай, если вам понадобится связаться с ним.

- Недурная мысль. Поговорю с ним завтра. До тех пор у меня не будет времени.

- Да, ночь не из обычных, - понимающе кивнул Бруно.

***

Придя в отдел убийств на третьем этаже полицейского управления Лос-Анджелеса, я наполнил кофе бумажный стаканчик и прошел в офис капитана.

Сэмсон гасил сигару в тяжелой пепельнице на письменном столе. Он был высоким, широкоплечим и казался высеченным из каменной глыбы, с чисто выбритым румяным лицом, ежиком волос стального цвета и настороженным проницательным взглядом карих глаз. Впрочем, его глаза обладали способностью к ограниченному изменению оттенка - от шоколадной помадки до холодного темного мрамора - в зависимости от настроения. В данный момент они напоминали мраморную помадку, что, по-моему, означало возможность перемены настроения в любую сторону.

Фил Сэмсон - лучший образец современного копа, знакомый со всеми аспектами своей профессии, от тяжелого физического труда до последних достижений науки в области расследования, честный, усердный, гордящийся своей работой и готовый в случае необходимости пожертвовать жизнью, если работа этого потребует. Он придерживался во многом оправданного убеждения, что без него и людей, подобных ему, другие граждане - в том числе те, которые называют полицейских свиньями, - не могли бы ходить по улицам в одиночку даже днем, а тем более после наступления темноты.

Сэм наконец погасил сигару. В пепельнице лежали еще два черных окурка с изжеванными концами. Несколько секунд он молча смотрел на меня, потом промолвил:

- Рад, что ты пришел, Шелл. Какие ты принес мне новости?

- Ничего особенного, Сэм. Просто я случайно оказался по соседству.

- Начни с начала.

Окончив повествование, я допил остатки кофе, скомкал стакан и швырнул его в мусорную корзину.

Некоторое время Сэм, нахмурив брови, делал какие-то заметки на желтой бумаге. Потом он отложил карандаш, открыл ящик стола, вынул еще одну сигару, вставил ее в рот, пожевал немного, а затем задал три вопроса и сделал одно заявление.

- Что заставило тебя подумать, будто Лемминг может помочь тебе найти человека, которого ты разыскиваешь?

- Информация, сообщенная мне клиенткой. Как тебе известно, я не получил от Лемминга никакой помощи, но я был обязан попробовать.