Николай Волков - Не дрогнет рука

Слушая, как Ирина описывает свою новую встречу с Аркановым, я подумал: «Что, если бы Галя, которая сейчас по моей вине принуждена идти одна из театра, увидела бы меня, сидящего наедине с Ириной в чьем-то уютном кабинете?».

Тороплюсь скорее записать то, что сегодня случилось, ведь я должна буду рассказать обо всем Дмитрию, и важно не пропустить какую-нибудь мелочь, которая могла бы ему понадобиться. А когда запишешь, то и запомнишь лучше.

После вечерних занятий в институте я пошла в госпиталь, куда опять стала ходить после некоторого перерыва. Вот уж там я была спокойна, не боялась косых взглядов, неискреннего участия. Работа с больными отвлекала меня от тяжелых мыслей о себе. Вокруг было столько чужого горя, что о своем я невольно забывала.

С тех пор как я перешла на пятый курс института, Старовская кое-что поручала мне делать самостоятельно, и это было мне полезно.

На этот раз я задержалась в госпитале допоздна и изрядно трусила, возвращаясь одна по пустынным улицам. Едва я свернула в переулок, идущий к нашему дому, как лицом к лицу столкнулась с Аркановым, который поджидал меня здесь.

— Молчи, ни слова! — прошипел он, заталкивая меня в калитку чужих ворот — Не вздумай закричать.

Но если бы я даже пыталась закричать, то не смогла бы. От страха язык у меня точно отнялся и в глазах потемнело. Видя, что я в полуобмороке, Арканов потер мне снегом виски, и я почувствовала себя лучше. В этот момент откуда-то, точно из-под земли, появился крупный мужчина в тулупе.

— Что это у вас происходит? — сердито спросил он.

Арканов, загородив меня собой, сунул руку в карман и прорычал:

— Проходи, нечего тут у нас свои дела.

— Он что, обижает вас? — спросил меня мужчина.

Я чуть не бросилась к нему просить о помощи, но вдруг вспомнила, как нужна мне встреча с Аркановым, и еле живая от страха проговорила дрожащим голосом:

— Нет, ничего… Не беспокойтесь, пожалуйста. Это мы так… разговариваем.

— Хороши разговорчики, — буркнул мужчина и вышел в калитку.

— Молодец! — шепнул мне на ухо Арканов. — Ты смелая. Только уйдем отсюда живей. Мне этот тип не нравится.

Кто бы знал, как мне не хотелось уходить далеко от человека в тулупе, в котором я предполагала одного из людей Карачарова, но Арканов вел меня в сторону реки.

— Молчи! — сказал он мне, когда я спросила, куда мы идем.

— Почему вы говорите мне «ты»? — сердито сказала я, стараясь унять нервную дрожь.

— А как еще тебя называть прикажешь? Надоели мне эти дурацкие церемонии. Если у тебя есть голова на плечах, то должна понять, что теперь ты моя. Среди тех, с кем ты водилась, тебе теперь не место. Ведь каждый, с кем ты говоришь, думает, что ты была заодно с отцом и братом, а потом, будь уверена, рано или поздно тебя заберут.

Несмотря на страх, его слова разозлили меня.

— Уж не тот ли агент меня заберет, которого вы подослали? — спросила я. — Мне сразу стало понятно, что он от вас пришел.

— Потому понятно, что это дурак был. Не сумел себя как следует держать. А ты брось эти разговорчики, давай признавайся: бегала в милицию? Ведь я все равно узнаю. У меня связи всюду есть.

— Никуда я не бегала, — ответила я уже спокойно, овладев собой. — Зачем мне было бегать? Хватит того, что они меня сиротой сделали. Я им этого не прощу.

— А ходят они к тебе?

— Два раза был тот майор, который ваши вещи забрал. Кстати, вы не ходили за вашим чемоданом? Майор мне велел сказать вам, если мы увидимся, чтобы вы приходили, они вам выдадут. Но я бы вам не советовала, мне кажется, что они устраивают ловушку.

— Тоже, нашли дурака! — засмеялся Арканов.

— А почему вы их боитесь? — забросила я первую удочку. — Ведь в ваших вещах они ничего особенного не нашли.

— Дело не в вещах, — недовольно поморщился он.

— А в чем же? Почему вы не хотите сказать? Ведь это же глупо. Вы добиваетесь, чтобы я уехала с вами, была вашей женой, а я даже не знаю, кто вы такой. Какой дурочкой вы меня считаете? Я не требую, чтобы вы открывали мне ваши секреты, если они у вас есть, но должна же я знать, с кем имею дело. — Постепенно входя в роль, я говорила, как мне кажется, довольно естественно, со сдержанным волнением в голосе: — У меня в жизни все перевернулось. Тех, кого я любила, теперь нет в живых, кому верила, тот меня обманул и погубил моих родных, тот, кого я отталкивала, стал единственным человеком, который думает и заботится обо мне. Так должна же я хоть немного знать о нем.