Ингрид Нолль - За борт!

— У тебя стало больше веснушек! Куда делась твоя соломенная шляпа?

— Она в нее наблевала.

После обеда Герд засел в библиотеке. Ортруд находилась под арестом до полного протрезвления. Амалия путешествовала с ансамблем. Немного поспав для восстановления формы, Эллен наконец дозвонилась до матери и перестала волноваться. Похоже, у Хильдегард дела шли неплохо, если у нее по привычке в ходе разговора вырвалась парочка тяжелых вздохов. Обрадованная этим отрадным фактом, Эллен воодушевленно решила насладиться путешествием на полную катушку. Попивая кофе около бассейна, она познакомилась с эксцентричной парой, которую еще раньше успела выделить из общей массы. У него были зачесанные назад набриолиненные волосы странного зеленоватого оттенка, а поблизости от лежака стоял чемодан на роликах, которого он то и дело как бы ненароком касался. С несколько наигранной вежливостью мужчина представился Ансгаром Брауном. Его жену звали Валерия Браун-Швайгер. Не переводя дыхания, господин Браун предложил Эллен перейти на «ты», так как фамилия «Браун» звучит слишком скучно. На женщине с импозантным именем была верхняя часть от бикини и повязанное на бедрах парео; ее кудри украшали розовые бантики. Без всякого приглашения она стала рассказывать о своих русских предках, которые тянули бурлацкую лямку на Волге. Об общей профессии супругов она тоже поведала немало удивительного: новые знакомые занимались домашними животными, переживающими состояние психической подавленности. Речь, разумеется, прежде всего шла о собаках. Муж изучал ветеринарию, жена по образованию была психологом. Со своей стороны, они вежливо справились об Ортруд (масштабная поисковая операция никого из находившихся на борту не оставила равнодушным).

Из солидарности с Гердом Эллен не стала говорить, в каком состоянии была найдена его жена. Ее вообще терзали путаные и противоречивые чувства: с одной стороны, она желала Ортруд провалиться в ад и в глубине души потирала руки, видя, как неслыханно отвратительно та себя ведет, а с другой — сочувствовала Герду, который, как ей казалось, к большому сожалению, был привязан мыслями к своей несносной жене и никакой отрады в путешествии больше не находил. Эллен промямлила что-то о ночном недомогании Ортруд, но особенно распространяться не стала.

— Как жаль, что фрау Дорнфельд нездоровится, — сказала Валерия. — Такая симпатичная и образованная дама! Недавно она так интересно с нами беседовала, мы получили огромное удовольствие.

Разговор поддержал муж:

— Одна из тех немногих женщин, кто способен в баре отпускать интеллигентные шутки. Меня она, в частности, спросила в лоб: «Что есть бесстыдство?» Каково!

Эллен пожала плечами. Она терпеть не могла теоретические вопросы.

— Бесстыдство — это когда некто убивает своих родителей и потом на суде настаивает на смягчающих обстоятельствах, поскольку он остался круглым сиротой!

Валерия с Ансгаром звучно рассмеялись, Эллен улыбнулась из вежливости. Что ж, примечательно уже то, что Ортруд все-таки заслужила добрые слова. Симпатичная, интеллигентная, образованная! Ну ладно, пусть так, должна же быть причина, по которой Герд на ней женился. С другой стороны, не стоило особенно полагаться на мнение новых знакомых. Кто их знает, может, они тоже любители хватить лишнего? Так или иначе, парочка нестандартных звериных психиатров во всех отношениях не вписывалась в общепринятые рамки — среди многообразной пассажирской фауны чаще попадались сдержанные персоны с изысканными манерами и в дорогой одежде. И ни разу не встретились расфуфыренные. Богатство доминировало, но не переходило в чванство. Никто не спешил заводить знакомства с первого дня, гости предпочитали сперва присмотреться друг к другу с почтительного расстояния.

Ну, раз уж новые знакомые выбрали доверительный тон и оказались такими разговорчивыми, то и Эллен из чистого любопытства позволила себе поинтересоваться содержимым черного чемоданчика.

Ответ последовал не сразу. Некоторое время пара многозначительно переглядывалась. Наконец Ансгар произнес:

— Вероятно, многие обращают на него внимание и спрашивают, зачем это они таскают за собой в бассейн чемодан на колесиках! И каждому тотчас на ум приходят краденые драгоценности, взятки или секретные документы «Штази»! Собственно говоря, это можно назвать могилой на колесиках, так как внутри находится урна с прахом.

Дальше выяснилось, что в урне — прах собаки, их давнишней пациентки. Пожилой владелец этой собаки пожелал, чтобы бренные останки его любимицы были погребены в море, и дал координаты, точнее, указал приблизительное место, где их надлежало предать пучине, — в десяти морских милях от Картахены или примерно в восемнадцати километрах к северу. Это единственная причина, по которой они приняли участие в круизе, разумеется, оплаченном хозяином почившего животного. Ну как было не воспользоваться долго дремавшим в Эллен актерским талантом и не изобразить натуральное глубокое сочувствие и — даже больше — не напроситься на участие в церемонии прощания!