Джеймс Чейз - Ты только отыщи его…

Сарти сказал, что немедленно этим займется. Я слышал, как он отдавал кому-то распоряжения послать людей к вилле Майры.

Когда он закончил, я спросил:

— У вас есть новости для меня?

— Завтра к утру кое-что будет, синьор.

— Я не хочу, чтобы вы приходили сюда. — Моя квартира под наблюдением — иначе бы откуда Карло знать, что днем ко мне заглядывал Карлотти. Я велел Сарти прийти в десять утра в Пресс-клуб. Он сказал, что придет.

Сбросив плащ, я отнес его в ванную, а сам вернулся в гостиную, налил себе приличную дозу впеки и сел. Челюсть болела, мне было тошно от самого себя. Но вытащить меня из переделки, в которую я попал, мог только я сам.

Завтра воскресенье, в понедельник предстоит лететь в Неаполь, чтобы присутствовать на дознании у следователя. А в пятницу мне придется отправляться в Ниццу, если только к тому времени я не смогу доказать, что Хелен убил Карло. Времени почти не оставалось.

Я был уверен, что убил ее он, но не понимал, почему именно. Безусловно, не только ради того, чтобы подцепить на крючок меня. Эта мысль пришла уже после убийства и, вероятно, после того, как он обнаружил оставленную мною записку.

Так почему же он ее убил?

Она приносила ему прибыль. Он помыкал ею, как хотел. Торговец наркотиками всегда помыкает своими жертвами… если, разумеется, жертва случайно не узнает о торговце что-то такое, что дает ей большую власть над ним, нежели он имеет над ней.

Хелен была шантажисткой. Неужели она до того обезумела, что пыталась шантажировать Карло? Она бы не пошла на это, если бы не нашла что-то такое, что оказалось для Карло сущим динамитом; и не была уверена, что Карло придется подчиниться ее требованиям. Неужели она обнаружила какую-то улику, которая действительно поставила Карло в опасное положение? Если так, она, прежде чем нажать на Карло, где-нибудь надежно спрятала эту улику.

Тот факт, что он ее убил, доказывал, что либо он нашел эту улику и уничтожил ее, либо же Хелен просто не успела сообщить ему, что улика надежно спрятана. А он, как только она принялась угрожать, столкнул ее с утеса.

Неужто все именно так и произошло?

Сомнительно, хотя и возможно. Заполучи я эту улику — и я бы обезвредил Карло. Если улика действительно существует, то где же Хелен ее спрятала? На квартире? В банке? В сейфе?

Насчет квартиры я ничего не мог поделать — там Карлотти выставил охрану. Узнать, был ли у нее сейф, тоже не так просто, но, прежде чем в понедельник улететь в Неаполь, я мог заглянуть в ее банк.

Вероятно, я понапрасну тратил время, но мне нужно было обдумать все варианты. Этот казался многообещающим.

Я все еще обсасывал его, когда, полчаса спустя, зазвонил телефон. Снимая трубку, я глянул на часы у себя на столе: было 11.10.

— Я выследил «рено», синьор Досон, — сказал Сарти. — Владелец — Карло Манкини. У него квартира на виа Брентини, над винным магазином.

— Он сейчас там?

— Заходил переодеться. Уехал пять минут назад, в вечернем костюме.

— О'кей, оставайтесь на месте. Я сейчас приеду, — сказал я и положил трубку.

Натянув промокший плащ, я вышел, сел в машину и через 20 минут добрался до виа Брентини. Оставив машину на углу, я быстро зашагал по улице, пока не увидел толстую фигуру Сарти, укрывавшегося от дождя в темной подворотне. Я стал рядом с ним.

— Он не вернулся?

— Нет.

— Я зайду посмотрю.

Сарти скорчил гримасу.

— Это противозаконно, синьор, — сказал он безо всякой надежды.

— Спасибо за информацию. Вы не знаете, как туда войти?

Винный магазин находился напротив. Там была боковая дверь, которая, очевидно, и вела в квартиру наверху.

— Замок несложный, — сказал Сарти и, порывшись в кармане, сунул мне в руку связку отмычек.

— Это тоже противозаконно, — сказал я, улыбаясь. Вид у него был удрученный.

— Да, синьор. За мою работу возьмется не каждый.

Я пересек пустынную улицу, глянул, задержавшись на мгновение, в оба ее конца, вытащил фонарик и осмотрел замок. Как и сказал Сарти, он оказался несложным. Я открыл его с третьей или четвертой попытки, толкнул дверь и тут же закрыл ее за собой. Снова включил фонарик и быстро поднялся по оказавшейся передо мной лестнице.

На площадке стоял запах вина и пота, а также сигарного дыма. Моему взору предстали три двери.

Открыв одну, я увидел маленькую грязную кухню. В раковине были свалены грязные кастрюли и две сковороды, вокруг которых хлопотливо жужжали мухи. На столе на куске промасленной бумаги лежали остатки еды — хлеб и колбаса.