Леонид Звмятин - Смерть приходит в розовом

Но вот после чашечки крепкого кофе, заставившего мое сердце усиленно гонять кровь, в непроглядном потоке мрачных мыслей вдруг обозначился просвет. Я в волнении заметался по комнате. Причиной тому — наколка на руке женщины-киллера и жаргон, что зовется «приблатненным». Отсюда сделал вывод: она наверняка отбывала срок в колонии за какое-то преступление, а значит, наша электронная картотека должна располагать всеми данными на нее.

Пуститься бы в пляс от такого открытия, но сдерживало одно: ни фамилии, ни клички ее я не знал, а сопутствующих примет, двух буковок «С» и шрама, было явно недостаточно, чтобы вот так скоро отыскать даму в розовом одеянии. Регистрация преступников велась по иным данным, нежели те, которыми располагал. Ко всему, проглядывало еще препятствие: на доступ к информации об уголовном мире требовалось разрешение начальства. А чтобы заиметь таковое, нужно было веское обоснование.

И все же решил попробовать, создав мифический образ неуловимой воровки, терроризирующей честных граждан квартирными кражами. Имелись приметы и нужно по ним обнаружить в картотеке искомое лицо. Доступ, не без проволочек, получил. Конечно, я сознавал, что женщина, хладнокровно расстреливавшая свои жертвы, едва ли числилась в криминальном мире в качестве воровки, но под этим соусом намеревался просмотреть всех представительниц «прекрасного пола», попавших на заметку в учреждении, где женские красота и обаяние не котировались. Труд предстоял несомненно титанический, на учете состояли сотни дам разного возраста и положения, хватило бы лишь времени и терпения.

Поздним вечером, дабы несколько разгрузить мозг от множества промелькнувших на экране лиц, фамилий, кличек, примет, я попытался перечитывать классика, уходя в мир давно живших людей со своими заботами и переживаниями той эпохи, когда в чести была совесть, а честь не продавалась и была так же свята, как вера в Бога. И если находились такие, кто поступался сложившимися принципами ради сиюминутной выгоды, то их дальнейшие нравственные мучения становились сравнимы лишь с мучениями грешника в аду.

Звонок в дверь раздался в тот самый момент, когда я сидел в кресле с томиком Достоевского. Посмотрел на часы. Приближалась полночь. За дверью ждал пока незнакомый мне гость. Впрочем, кнопку звонка могли нажать, как не раз случалось, по ошибке. «Уж не Верочка ли пожаловала?» — мелькнула мысль. Как раз вечером она разговаривала со мной по телефону, принесла извинения за вчерашний, как выразилась, «бестактный порыв», следом поинтересовалась, чем намерен заниматься ближайшие часы, как бы делала намек на новое свидание. Я сразу же нашел массу неотложных дел, тоже как бы давая понять, что дальнейшего продолжения «бестактного порыва» по крайней мере на сегодня не ожидаю. И вот, не исключено, вопреки моим сигналам о сильной занятости, Верочка все же приволоклась. Правда, неизвестно каким образом она смогла открыть в столь позднее время замок на двери подъезда. Лично я номер кода ей не давал.

Ругнув себя за бездумно заведенный роман, поплелся открывать прямо с книгой в руке. Походка невольника и спасла меня. В прихожей зацепил расстеленный там коврик, ноги заплелись, и мне, чтобы не упасть, пришлось вытянуть вперед руки. Одной оперся о стену, а другой, с зажатой в ней книгой, о дверь, как раз на то место, где находился глазок. Я даже не успел чертыхнуться, ибо через какие-то мгновения понял, что житель преисподней ни при чем, тут свое чудо сотворил ангел-хранитель. Услышал тихий хлопок по ту сторону и одновременно из моих рук неведомая сила вырвала томик Достоевского.

Оцепенение длилось недолго. Я, слава Богу, не дилетант в подобного рода вещах, чтобы не сообразить, что произошло. В меня стреляли через дверной глазок, и можно назвать счастливой случайностью, что я вовремя споткнулся и прижатой к глазку книгой спровоцировал находившегося за порогом на выстрел. Потрясение прошло, я четко различал спешащие шаги киллера на лестничной клетке и, презрев опасность, бросился в погоню прямо в домашних тапочках.

Двойные двери подъезда открыты настежь. На улице горели редкие фонари. Город засыпал: ни припозднившихся прохожих, ни веселящейся молодежи. Относительная тишина. И потому сумел услышать торопливый перестук каблуков и успел заметить метнувшийся за угол соседнего дома, стоявшего перпендикулярно нашему, силуэт человека. Интуитивно почувствовал, что там находилась машина, на которой он приехал. Проявил все свои спринтерские способности, растеряв по дороге тапочки, но успел вовремя. Машина, правда, уже тронулась, но номер ее все-таки схватил своим острым зрением.