Аркадий Адамов - Стая

Виктор принялся перебирать в уме все, что он уже знал об этом парне. Шофер, влюбленный в свою машину, бесшабашный, лихой, хотя ни в чем пока не замешанный. Но он уже сдружился с Харламовым и, что самое главное, влюблен в Галю, готов ради нее на все. Лю« бовь... Она, пожалуй, спасет Карцева, сделает другим человеком Раю. Но она же, любовь, может толкнуть сегодня Пашку на преступление. Надо заставить этого ослепленного парня понять, что происходит вокруг него! Разве заслуживает Галя такой любви? Может быть, раскрыть ему глаза на нее? А вдруг не поверит? Может быть, пригрозить? Но любовь может оказаться сильнее, увидит Галю и наплюет на все угрозы, такой парень это может. Бить на сознательность, на долг? С Пашкой это пока пустое занятие. Так что же делать?

Виктор мучительно ломал голову, не зная, на что решиться. Отчаяние охватывало его. Нет, он не оперативный работник, он ничего не может придумать. «Философ, теоретик,— издевался он над собой.— Перед тобой конкретный, человек, Пашка,— не Гладстон, не Бисмарк, не Клемансо. А попробуй залезь к нему в душу, к этому Пашке!» Виктор все больше нервничал. Все, что приходило ему в голову, казалось глупым и примитивным.

Он доехал до конечной станции метро, пересел на автобус, потом долго шел пешком, расспрашивая дорогу.

Вот, наконец, и длинный кирпичный забор автобазы. За ним слышен рокот моторов, чьи-то возгласы, шум и лязг металла. Из широких распахнутых ворот неуклюже выехала длинная грузовая машина с прицепом,, потом юркий «пикап». Все ближе, ближе проходная, а за ней...

Озарение пришло неожиданно, как и всякое озарение.

Когда в кабинет вошел невысокий темноволосый парень в перепачканной телогрейке, Виктор, глядя на него в упор, резко сказал:

— Садись, Паша. Я из милиции. Фамилия моя Панов. Дело у меня к тебе. Помощь требуется.

— Скажите на милость,— усмехнулся Пашка, опускаясь на стул.— Прямо так и помощь?

Виктор сел напротив и, не спуская с Пашки взгляда, хмуро и решительно сказал:

— Надо спасать Галю.

— Что?! — Пашка рванулся к нему.— Что с ней случилось?

— С ней плохо, Паша.

— В больнице? Сшибло?

— Нет. Но ей угрожает большая опасность. И опасность эта — человек.

— Ну, я его, заразу...

Пашка с трудам перевел дыхание.

— Один ты с ним не справишься. Это не такой человек. Справиться с ним можно только вместе.

— Кто такой? — глухо, с угрозой спросил Пашка.,

— Ты его сегодня увидишь. Это для него Галя просила машину. Она его боится, его. многие боятся, Паша. Это опасный человек. Голыми руками его не возьмешь...

— Видали мы таких...

— Таких ты еще не видал. И если ты хоть слово лишнее скажешь Гале, ты все погубишь и ее тоже.

— Что надо делать? — медленно, с усилием спросил Пашка, поднимая на Виктора вдруг сразу посуровевший, строгий взгляд.

«А парень-то, оказывается, серьезный»,— обрадованно подумал Виктор, ничем, однако, не выдавая своих чувств.

— Делать надо вот что,— неторопливо произнес Виктор.

Чем дальше шел этот прямой и серьезный разговор, тем все больше убеждался Виктор, что на Пашку можно положиться, что парень не подведет, не проболтается, не струсит, что он сейчас верит ему, Виктору, и действительно готов на все.

Под конец, когда обо всем условились, Виктор сказал:

— Имей в виду, Паша. Галя — это не забава, у нее не легкая и не светлая жизнь. Она навидалась обмана. И думает, что обманщики все. Помоги ей, если любишь. А если не любишь, отойди.

— Не отойду,— мрачно ответил Пашка.

— Тогда помоги.

— Угу.— Пашка мотнул головой.

Они поднялись.

— Значит, договорились,— сказал Виктор, протягивая руку.

— Точно,— ответил Пашка, с подчеркнутой силой отвечая на рукопожатие.— Можете не сомневаться, Авдеев слово держит, спросите кого хотите,— и чуть смущенно добавил: — А тут еще Галя.

— Нечего спрашивать, сам вижу,— впервые за весь разговор улыбнулся Виктор.

Ему и в самом деле казалось, что все надежно, все предусмотрено и никаких неожиданностей теперь произойти не должно. Так ему казалось.

Когда Розовый вышел из кабинета и уселся на скамью, он решил, что дело его все-таки плохо.

Драка есть драка, тут статья, конечно, серьезная. Да еще на него покажут, как на заводилу, это уж факт. Но еще хуже, если заметут Гусиную Лапу, тут откроется такое... Два мотоцикла Розовый увел собственноручно, это он твердо помнил, а уж пьяных раздел штук пять, не меньше, одному даже по башке дал: кричать вздумал. И это все, не считая сегодняшнего дела! Да, за такое отломится будь здоров сколько. Если они, конечно, поймают Гусиную Лапу.