Аркадий Адамов - Стая

— Слушаю вас,— отозвался Виктор. Он только что выставил в коридор Розового и собирался зайти к Бескудину.

— Это с вами говорит... вы меня не знаете... меня зовут Рая, а фамилия Туманова.

— Так, так. Слушаю вас, Рая.

— Мне надо увидеться с вами. Сейчас же. Очень надо.

— Вы где находитесь?

— На Садовой. Около Красных ворот.

— Вы одна?

— Нет...— Раечку замялась.— Со мной один знакомый.

— Толя?

— Да, да.

— А вы хотели бы одна со мной поговорить?

— Да.

— Ну, тогда прощайтесь с ним. Садитесь в метро и доезжайте до проспекта Маркса. Встретимся у выхода на улицу Горького. Через... через полчаса. Устроит?

— Да, да.

— Хорошо. Вы как одеты?

— Я?..— Раечка улыбнулась.

— Впрочем, я знаю. Договорились, значит?

Раечка, немного растерянная, вышла из будки телефона-автомата.

К Бескудину Виктор ворвался так стремительно, что тот, усмехнувшись, сказал:

— На ракетных скоростях работаешь.

— А что делать? События подгоняют. Мне сейчас Рая Туманова звонила.

— Ну да? — удивился Бескудин.— Откуда она твой телефон узнала?

— Карцев, наверное, сказал. Сейчас они вместе. Рая хочет срочно повидать меня. По секрету от него, кстати. Я через полчаса ей свидание назначил. А вы спрашиваете, почему такие скорости.

— Та-ак,— задумался Бескудин.— Ну, а что с этим, с Харламовым?

— Наглец. Но кепки поначалу испугался и кое-что рассказал. Например, что знаком с тем человеком.

— Так, так. Интересно.

— Но арестовывать его... что-то я засомневался, Федор Михайлович.

— Это почему же?

— А потому, что о его вызове к нам все кругом уже знают. Если не вернется, тот, главарь-то, сразу .поймет и скроется. Ищи его тогда.

— Его, между прочим, и сейчас искать надо.

— Но сейчас он на месте. Вот повидаюсь с Мотькой...

— С кепочником, что ли?

— Да. Может, на след выйду.

— Ты — этот самый... оптимист, я смотрю. Ну, а Харламова отпускать сейчас все равно нельзя. Среда сегодня. Ты что, забыл? Ну-ка, в двух словах введи в курс, что он тебе рассказал и как. В двух словах, говорю.

Виктор торопливо передал ему свой разговор с Розовым и под конец прибавил:

— Он много чего знает, да не говорит, Федор Михайлович.

— Главное, чтобы задумался,— покачал головой Бескудин.— Вот как у тебя с Карцевым.. Ведь ничего парень тебе не сказал, а задумался. И вот нй тебе — звонок.

— Звонок не его. Хотя так мы с ним вроде хорошо поговорили вчера. И вдруг... Крепко он меня подвел. Я даже думал,— Виктор улыбнулся,— ругать вы меня будете за Карцева.

— Ты за кого меня принимаешь, з,а кого, говорю? Еще философ, понимаешь, диссертацию собирается писать.— Бескудин не на шутку рассердился.— Нам души человеческие надо уметь отпирать. Не просто это, милый ты мой. Совсем не просто. Да еще расхлебывать надо, чего там родители, школа или там общественность...

— Надо еще глубже,— загоревшись, перебил его Виктор.— Чтобы никто не мог сказать, как Карцев, что нет, мол, правды. Все это не просто. Время сложное, век трудный, темп жизни бешеный. Взрослым и то разобраться не легко. Обо всем этом думать надо, думать!

— Ишь как ты в теории-то силен,— усмехнулся Бескудин.— Ну, давай на практике. В душу залезай.

— Мне бы сейчас в машину залезть, Федор Михайлович. А то ведь к девушке на свидание опаздываю.

— Спускайся. Вызову сейчас. С Харламовым я сам потолкую. Малость ты, видать, напортил с ним. Напортил, говорю. Ну давай, давай. Век у нас ракетный.

Виктор так же стремительно, как и вошел, выбежал из кабинета.

Уже в машине, застегивая пальто, подумал: «Повезло с начальником, ей-богу, повезло».

Раечку он узнал сразу. Она робко жалась около колонны, разглядывая проходивших мимо людей. Виктор помнил слова Глеба Устинова: «Маленькай совсем, вроде девочки, а шапка — во!» ?«г

— Вы — Рая?—спросил он, подходя.

— Да,— встрепенулась Раечка и смущенно улыбнулась.— А вы — товарищ Панов?

— Именно. Или в просторечье — Виктор. А куда вы Толю дели?

Раечка окончательно смутилась и опустила глаза.

— Я ему сказала, что к знакомым заеду. Там папа. Он меня будет ждать через час.

— Значит, в нашем распоряжении час. Что ж, пойдемте. Чего тут стоять?

— Пойдемте.

Подземным переходом они прошли на улицу Горького и влились в поток пешеходов.

— Прямо не знаю, с чего начать,— все еще смущаясь, сказала Раечка.— Вы знаете, мне страшно за Толика. Они его убить могут. Честное слово.