Дмитрий Дубинин - День скарабея

«Что ж, рубить каучук меня научили», — усмехнулся Лихоманов… Затем он начал устанавливать стойку. С легким металлическим щелчком та встала на место. «Во всяком случае, этого негритянского мальчишку я обошел; тому на подобную операцию нужно как минимум три минуты, а то и больше…»

Впрочем, юный Роке не терял времени даром: поставив на место очищенный, промытый и высушенный уже неизвестно по какому кругу масляный фильтр, не имеющий описания ни в одном из современных каталогов запчастей, он залил в двигатель масло, стараясь не пролить ни капли, словно это была самая дорогая жидкость из всех известных на земле нефтепродуктов… Но «Плимуту» опять, как и прежде, достался всего лишь простой автол.

Провозившись еще с час, Сергей сел за руль, а Роке встал возле открытого капота. Перекликаясь на жаргоне, понятном лишь механикам, молодые люди начали запускать двигатель. Стартер заржал, словно конь с техасского ранчо. Затем басовито ухнули цилиндры громадного V-образного двигателя, и утробный рокот заполнил помещение мастерской. Через толстый шланг, надетый на выхлопную трубу, на улицу повалил вонючий сизый дым, точно такой же, какой выходил из этой машины в те давние годы, когда еще не знали таких слов, как «экологическая чистота».

Двигатель вышел на устойчивые обороты, с ворчащим гулом заработал ровно, ни один из восьми цилиндров не пропускал такт. Роке захлопнул капот и приглашающе показал на выезд. Сидевший за рулем Сергей согласно кивнул, подождал, пока Роке снимет шланг с выхлопной трубы, и включил первую скорость, думая про себя, сколько же раз подобное движение производилось внутри этой машины в течение тридцати с лишним лет, да и жив ли вообще первый владелец этого «Плимута»? Кем он был?

Большая черная машина с на редкость «сердитым» дизайном блока фар и решетки радиатора выползла из-под навеса, и яркое солнце заиграло на полировке кузова и восстановленной хромировке стальных бамперов с «клыками». Звук мотора почти не был слышен, вибрация еле ощущалась, ход был удивительно мягким. Словом, все как и положено качественно сделанному автомобилю… Разве что салон подкачал — сквозь перелицовку из дешевого и уже изношенного велюра кое-где торчали заскорузлые, потрескавшиеся остатки кожаной обивки.

Тем не менее, машина по-прежнему вызывала восхищение. Лихоманов в очередной раз поклялся, что когда вернется домой, то купит себе настолько солидную машину, насколько позволят ему финансы. И никакой не джип — только классический седан. Жаль только, что об американском автомобиле с «плавниками» и двигателем в четыреста сил останется только мечтать… Отсюда, с Кубы, даже имея миллионное состояние, никто не сможет вывезти ни один подобный раритет: строжайший местный запрет на вывоз и строжайшее международное эмбарго.

…Норьега действительно привез колдуна Хуана — пожилого черного толстяка с покрасневшими белками глаз и крупным носом. Если внешность еще можно было отнести на гены, климат или возраст, то запах перегара слишком явно выдавал в старике любителя гаванского рома.

Ром, кстати, оказался едва ли не основным атрибутом затеянной спустя час церемонии посвящения в подмастерья. Кем был придуман этот обряд, из какого обычая он трансформировался — это уже вряд ли знали даже самые старые механики, ушедшие на покой. Двое из них, на вид не менее чем девяноста годов от роду, пришли в мастерскую среди прочих приглашенных, как цеховые старейшины. А всего под обширным навесом из рифленого железа собралось человек пятнадцать, включая, разумеется, самого Норьегу, а также некоторых из коллег по ремеслу, держащих свои СТО на городской окраине и в Коста-Роха.

Коллеги, они же конкуренты, как стало Сергею ясно почти сразу после начала работы у Норьеги, были на удивление лояльны друг к другу, несмотря на определенные различия во взглядах, насколько это возможно при социализме и наличии «Большого Брата». Цвет кожи на Кубе — вообще не повод для разногласий. Не забывая о своем кармане, мастера-автомеханики все же помогают коллегам, а то и передают друг другу выгодных клиентов, если вдруг возникает резкая нехватка времени или ремонтной площади. Молодой инженер серьезно подозревал, что цеховое братство не чуждо некоторых мафиозных принципов, вроде круговой поруки, а то и чего покруче.

Присутствующие образовали полукруг вокруг верстака, рядом с которым расположились Хосе Норьега, колдун Хуан, оба автомобильных ветерана, тут же с молотком в руке поставили ученика. На верстаке — литровая бутыль с желтоватой жидкостью.