Андрей Константинов - Гоблины. Сизифов труд

— Элла, естественно, сей факт отрицала. Суд также не принял этот момент к сведению. Согласно показаниям свидетелей, семья Маркеловых всегда жила очень скромно, даже бедно. Зарплата провизора не дотягивала и до 250 баксов. Так что совершенно непонятно, откуда у Маркелова могли взяться такие деньги. Сам он на этот счет ничего пояснить не смог. Или не захотел.

В кабинет начальника осторожно просунулась голова Тараса:

— Пал Андреич, можно?

— Можно — Машку за ляжку. А в милиции — разрешите! — гаркнул Жмых.

— Виноват! Разрешите?

— Валяй, заходи. Что там у тебя? Только быстро. У меня, между прочим, сегодня законный прогул.

Шевченко просочился в кабинет весь и доложил. Кратко и быстро:

— Только что звонили «транспортники» по поводу Демидыча. Просили срочно приехать вместе с ним.

— Что, будут отправлять в Москву для опознания? — оживился Мешечко.

— Вроде нет, — обломал Тарас. — Говорят, какие-то обстоятельства у них изменились, что ли? В общем, хрен их поймешь.

— Хорошо, бери Сергеича и поезжайте, — распорядился Жмых. — Только обязательно отзвонитесь по результатам.

— Вас понял. Исчезаем…

— Так, Андрей, на чем бишь мы с тобой остановились? Ах, да! Что думаешь предпринять по поводу Калугиных?

— Предлагаю попробовать оперативное внедрение.

— Эк-кие ты умные слова знаешь, — крякнул Жмых. — Поясни!

— Мы выяснили, что последние полтора года соседи сдают комнату Маркелова азербайджанцам. Жильцы там постоянно меняются, но ведут себя тихо и платят исправно, поэтому претензий к ним нет.

— Ну и чего?

— Я предлагаю на какое-то время подселить туда Джамалова. Он бы и за бабами приглядел, а заодно разговоры Кулагиных послушал.

— Каким образом послушал?

— У комнаты азеров с Калугиными общая стенка.

— Допустим. И чего ты хочешь от них услышать?

— Да у меня никак из головы деньги не идут, о которых якобы было упомянуто в письме Маркелова, — признался Андрей. — Что за деньги? При чем здесь деньги?

Павел Андреевич задумался.

— На то, чтобы оформить прослушку, неделя уйдет, не меньше.

Заместитель посмотрел на него с легкой насмешинкой:

— Разве я произнес глагол «оформить»? У нас же собственный Вучетич имеется. Равно как направленный радиомикрофон, полученный стараниями Геши Певзнера.

— А я-то, идиот, думал, что у нас еще и кодекс есть, — проворчал Жмых. — Но тут ты прав, Андрей. Хрен с ним, с кодексом, когда в перспективе очередной глухарек на токовище вырисовывается. Вот только я не вполне понимаю: каким образом ты планируешь засунуть туда Ильдара? Тупо подселить к землякам? А как же в таком разе организовать прослушку?

— Нет, землякам придется временно освободить жилплощадь для Джамалова. Учитывая, что они там вечно тусуются-меняются, съезжают-приезжают, едва ли Калугины учуют подмену. Правда, — Мешечко слегка замялся, — потребуются кое-какие расходы. Чтобы предоставить гостям города временное жилище.

— Не «кое-какие», а именно что расходы! — сварливо уточнил Павел Андреевич. — Ладно, думаю, что смогу выбить деньги под эту тему. С упором на личный контроль со стороны господина генерала. А что, может, под таким соусом не будет большим грехом и с добавочкой попросить? — оживился начальник. — Деньги на оперрасходы лишними не бывают. А? Что по этому поводу думает товарищ заместитель?

— То же, что и товарищ начальник.

— Правильно думает товарищ заместитель! Хорошо, Андрей. Начинайте готовить это свое оперативное внедрение, — подвел черту Жмых. — У тебя всё? Больше ничего поведать не желаешь?

— Да вроде бы остальное в рабочем порядке. Разве что с новым клиентом… Третий день пошел как приняли, а народ уже вешается.

— Это ты про Гурцелая? Знаю, мне Ильдар уже жаловался. Что, и правда, такой душный тип?

— Душный — не то слово. Просто тварь конченая. С замашками хозяина жизни.

— Ничего, держитесь. Скоро Гришка Холин из отпуска выйдет, уж он-то даст ему просраться. Конченые твари — его конек.

— Согласен. С возвращением Холина полегче будет.

— Вообще-то, Андрей, я тебя за другое спросить хотел. Или ты надеешься, что я, со склерозом своим старческим, уже и позабыл про наш с тобой давний разговор?

— Какой разговор?

— За «крота» в наших стенах, — напомнил Жмых, резко посуровев. — Есть что доложить? Или опять одни домыслы?

— Домыслы, — честно признался Мешок. — Вернее так: подозрения есть, а доказательств нет.

— Андрей, а может, ты все-таки добросовестно заблуждаешься?