Сергей Рокотов - Вышел киллер из тумана

- Фомич, привет, - нарочито бодрым голосом произнес Фефилов.

- Здравствуйте, Иван Никифорович, - ответил Волокушин.

- Слушай, тут дело очень срочное. Надо немедленно переговорить. Подходи во двор моего дома на Ленинском.

- Хорошо, - не заподозрил подвоха Волокушин. - Скоро буду.

- Какой он, кстати, из себя, этот Волокушин? - спросил Андрей. Назовите-ка, на всякий случай, его приметы.

- Пятьдесят с лишним лет, невысокого роста, плотный, крепкий, обычно ходит в такую погоду в кожаной куртке и в кожаной кепке. Походка вразвалку.

- Так... Прекрасно. Теперь очередь Павленко. Будем звонить ему.

- Ну уж Вадим Филиппович в такое время не поедет бог знает куда, возразил Фефилов. - Это совершенно исключено. Можете на это даже не рассчитывать.

- Почему это не поедет? - усмехнулся Андрей. - Вполне возможно, что и поедет. Смотря чем его сюда приманить. Вы-то вот человек опытный, а, однако, поверили и приехали. Я не думаю, что он настолько умнее вас.

- Благодарю вас за комплимент, - проворчал Фефилов.

- Да не за что. Воистину, мир тесен, Иван Никифорович, - покачал головой Андрей.

Фефилов пристально поглядел на него, и странная мысль заставила его вздрогнуть. Неужели? Да быть не может такого стечения обстоятельств. Бредит он, что ли?

- Раз вы клюнули на такую дезу, а вы человек очень неглупый и очень опытный, то будем пользоваться именно ею. Как говорится, от добра добра не ищут. Называйте его номер телефона.

- Сказать-то скажу, толку-то что? - буркнул Фефилов.

- А это уж я сам разберусь, будет с этого толк или нет. Вы номер только назовите. А пока послушайте меня предельно внимательно. Стреляю я без предупреждения и в крайнем случае смогу обойтись и без вашей помощи. А скажете вы Павленко вот что: Хмельницкий и Скороходова находятся на вашей конспиративной квартире, у них есть сверхсекретная информация. И сделайте так, чтобы Павленко вам поверил, это в ваших же интересах. Мне совершенно нечего терять, Иван Никифорович, я человек одинокий и очень злой. Вы поняли меня?

- Понял.

- А раз поняли, то действуйте. И будьте любезны, найдите аргументы, чтобы Вадим Филиппович поверил вам. Он вам не жена и не любовница, нечего вам жалеть его. Себя лучше пожалейте. Ваша жизнь не стоит сейчас ни ломаного гроша. А вам есть чего жалеть, есть ради чего существовать... Ну же, действуйте! Представьте себе, что на проводе ваш заклятый враг, Хмельницкий, например, или Скороходова... Кстати, так оно и есть на самом деле, ведь именно из-за поручения Павленко вы сейчас можете распрощаться с вашей единственной жизнью. Говорите номер.

Фефилов назвал телефонный номер Павленко. Андрей набрал его и протянул аппарат Ивану Никифоровичу.

- Алло, - услышал Фефилов в трубке усталый голос Павленко.

14

Надо сказать, что неприятные события последних дней не так уж сильно взволновали Вадима Филипповича Павленко. Он в принципе был совершенно спокоен и не забивал себе голову мыслями о каком-то Хмельницком с его упрямым вредным характером.

Его волновали совсем иные проблемы - предполагаемое падение цен на нефть, все возраставшее давление конкурентов на его тестя Евгения Головина, волновали обострившиеся отношения с новым вице-премьером, который постоянно подозревал и его и Головина в каких-то интригах против него, полагая, что они по-крупному обводят его вокруг пальца. Что, кстати, было истинной правдой.

Помимо этого, были у Вадима Филипповича и личные проблемы. Они касались его взаимоотношений с красавицей-женой Оксаной.

В последнее время их отношения стали весьма прохладными. И вообще, хоть этот брак принес ему огромные выгоды, теперь Павленко все чаще и чаще вспоминал о бывшей жене Вере с сожалением. Вадим Филиппович осознавал, что тогда у него был дом, была семья, а теперь же было нечто совсем иное, что семьей это назвать даже язык не поворачивался. Недавно он узнал, что стал дедом - дочка Лариса родила мальчика. Но он до сих пор своего внука не видел, ограничился поздравлением по телефону. Разумеется, в отсутствие Оксаны, еще не хватало, чтобы она знала, что он уже дед...

Вера любила его на протяжении всей их совместной жизни, продолжавшейся без малого четверть века, а Оксана быстро к нему охладела. Ведь со стороны он казался совсем иным, нежели был на самом деле. Он производил впечатление подтянутого красавца-мужчины в золоченых очках, солидного, весомого, дорого и элегантно одетого. Он выгодно отличался от развязных юнцов, с которыми она общалась до знакомства с ним. И Оксана действительно увлеклась им, она могла сказать, что влюблена в него. Более того, поначалу она очень уважала его. Узнав о ее романе с Павленко, отец быстро понял взаимную выгоду от этого брака и дал свое добро, не стала возражать и мать, давно уже живущая отдельно от отца, хоть они и не были официально разведены.