Сергей Рокотов - Свинцовый хеппи-энд

- Ну и что же это за подозрения? - злобно улыбаясь, спросил Кузьмичев.

- В свою очередь, воздержусь от откровенности и не буду говорить о своих догадках и подозрениях, - мрачно произнес Кандыба, делая последний глоток чая и ставя кружку на сколоченный из неструганых досок стол. - Если партнер не откровенен со мной, почему я должен быть откровенен с ним, позвольте вас спросить? Вы принадлежите к числу тех людей, которые всех остальных держат за дураков, и, надо, заметить, до поры до времени подобная позиция у вас проходила весьма-таки гладко. Кстати, вполне возможно, пройдет и на этот раз. Я, в отличие от вас, мудрецом и провидцем себя вовсе не считаю. Но как-то обезопасить себя я должен, и вы должны меня понять.

Нудная, педантичная манера Кандыбы излагать свои мысли безумно раздражала Кузьмичева, тем более что он прекрасно понимал, что его собеседник абсолютно прав. С юных лет Кузьмичев считал себя умнее всех, шагал по трупам уверенной походкой, и все это ему сходило с рук. Но впервые про это ему говорили так откровенно, и говорил человек, которого Кузьмичев считал самым опасным из всех, с которыми ему приходилось иметь дело.

Обстановка, в которой они находились, располагала к некоторой откровенности. Две убогие комнатушки, в одной из которых была заперта пленница, а в другой находились сначала трое, а потом двое мужиков, за плечами у каждого из которых был немалый груз. Когда прошла эйфория от удачно проведенного дела и наступил тягостный момент ожидания, им стало трудно находиться наедине. Особенно после отъезда в Москву Крутого. Кандыба долго хранил молчание, косился на Кузьмичева и вот, наконец, решил заговорить и выяснить отношения, которые стали накаляться в тесноте и в гробовом молчании. В этом домишке, где практически не было мебели, где не было электричества, а комнаты освещались керосиновыми лампами, некуда было спрятаться - все было как на ладони.

Убогую пищу готовили на керогазе, продукты им приносил алкаш Харитон, живущий по соседству. Это был хоть далеко и не старый, но уже настолько спившийся человек, что ему было совершенно все равно, кто живет в заброшенном доме на окраине поселка в ста метрах от моря и кому носить продукты, лишь бы только дали на бутылку. А платил ему Кузьмичев хорошо, но без излишней щедрости, которая могла бы насторожить алкоголика. Так что, никаких лишних вопросов, принес, получил на водку, выпил и отключился. И это было, безусловно, им на руку.

- Мне кажется, что вы рассуждаете нелогично, Яков Михайлович, пробормотал Кузьмичев, хотя сам имел на этот счет диаметрально противоположное мнение. - Наши интересы полностью совпадают. Один я с таким делом не справлюсь, это очевидно. Чего же вам опасаться, позвольте вас спросить?

- Сейчас совпадают, это точно. А некоторое время назад наши общие интересы совпадали с интересами Султана Гараева. А потом они перестали совпадать. И каков результат? То-то! Затем они совпадали с интересами Али, который предал своего друга из корыстных целей, получив из ваших рук кругленькую сумму. Потом история повторилась, и наши интересы перестали совпадать с его интересами. А каков результат? То-то! Потом вы как-то очень легко отпустили Крутого в Москву. Кстати, вопреки моим советам, это довольно подозрительно. А что дальше? Кто крайний, а? Как вас там, Валерий Иванович, что ли? - ухмыльнулся он. - Так-то вот, - вздохнул он.

- Послушайте меня внимательно, Яков Михайлович, - деловито произнес Кузьмичев. - Гараев был заранее обреченной фигурой, это мы все трое прекрасно понимали. Али вообще случайный человек. А Крутой? Он же неуправляем, что вы, не видите сами? С ним невозможно разговаривать, так и ждешь, что он шарахнет по голове чем-нибудь тяжелым, хотя бы своим пудовым кулаком. Никто его в Москву не гнал, он сам настоял на своем и сумел убедить меня, что долго ждать еще опаснее, чем проявлять некоторую поспешность. И тем не менее никто пока его со счетов не списывает. Мы ждем от него известий. Нас трое равноправных партнеров.

- Мы взялись за это дело спонтанно, не разработав конкретного плана дальнейших действий, - продолжал нудным голосом Кандыба. - Возможно, поначалу это было правильно, поскольку нельзя было терять времени. Да и там, в Стамбуле, наши действия были достаточно профессиональными благодаря...

- Разумеется, благодаря вам, Яков Михайлович, - гнусно улыбнулся Кузьмичев.

- Можно подумать, что это не так? - выпучил глаза Кандыба. - Уж тут ко мне никаких претензий быть не может. Я свою работу выполнил вполне профессионально. Вот вы, например, вижу я, пачкать руки опасаетесь. Глядя на вас, вполне можно сделать вывод, что лично вы никогда не брали на себя грех убийства. А я, раз уж взялся за гуж, никогда не скажу, что не дюж. На мне целых два трупа при выполнении операции.