Светлана Алешина - Когда зацветет папоротник

Он понимал, что мы против него что-то замыслили, придумали ему какую-то ловушку. Но клад, найденный моими спутниками, не давал ему сосредоточиться.

Клад звал его вперед и манил своей близостью. Он должен убедиться, что цель достигнута. Ведь поймать в пещере, из которой не так-то просто выбраться даже с фонарями, подростка, старика и девчонку не такая уж сложная задача для него — сильного и здорового мужчины.

Он лишь удостоверится, что мы ему больше не нужны. Что нас можно ликвидировать и после этого спокойно заняться кладом. Ведь много времени на то, чтобы убедиться, что сокровища, к которым он так долго и упорно стремился, найдены, не уйдет.

Мне казалось, что я даже видела, как эти тяжелые и в то же время лихорадочные мысли ворочаются в его голове, хотя перед моими широко раскрытыми глазами стояла тьма и я не видела даже кончика собственного носа.

Я услышала, как он сделал шаг вперед.

Шаг. Еще шаг.

Время от времени он останавливался, но потом опять шел дальше, постепенно приближаясь к тому месту, где спрятались Кряжимский с Ромкой. Я двигалась, угадывая его шаги, одновременно с ним. Я была уверена, что он еще не понял нашего плана и не обнаружил моего присутствия за своей спиной.

Но вот он остановился и долго стоял, прислушиваясь. Я уже устала ждать, когда он сделает следующий шаг. Мне казалось, что его совсем нет в пещере.

Я нервничала. Нельзя же стоять так вечно! Нужно что-то делать! Но что?

Внезапно впереди меня вспыхнул яркий, слепящий после полной тьмы свет фонаря.

Я увидела силуэт высокого плотного человека, который стоял ко мне спиной и держал перед собой фонарь. Самого фонаря мне не было видно.

Я поняла, что галерея в этом месте расширилась и превратилась в небольшой зал, из которого вели несколько выходов. Но впереди, прямо перед стоящим с фонарем человеком была глухая стена.

Свет фонаря освещал стену, и я видела, что на ней что-то висит, но что именно, мне было плохо видно из-за стоящей передо мной фигуры. Наконец мне удалось разглядеть, увидеть висящий на стене щит примерно в полметра высотой. Он сверкал в свете фонаря камнями, которыми был украшен, и от этих камней исходило радужное сияние.

Под щитом грудой лежало что-то темное, какие-то сундуки и тюки.

«Клад!» — подумала я с некоторым изумлением от того, что он, оказывается, существует на самом деле.

Увлекшись этим странным ощущением, я чуть не забыла о плане, который мы разработали с Кряжимским. Пора было включать фонарь, иначе я просто опоздаю и человек опять нырнет в темноту и начнет на нас охотиться, теперь уже с единственной целью — убить нас всех троих.

Я уже начала поднимать фонарь, который был у меня в опущенной правой руке, как вдруг покачнулась, стоя в неудобной позе, и слегка переступила ногами. Предательский известняк заскрипел под подошвами моих кроссовок. Я покачнулась еще сильнее и, споткнувшись о камень побольше, полетела прямо на пол.

Во время падения я, спасая фонарь, подняла правую руку и левую тоже, забыв, что держу в ней ракетницу. Фонарь в моей руке зажегся и осветил на мгновение человека, который в этот момент уже оборачивался в мою сторону.

Я успела заметить тонкие черты лица. Очки в металлической серебристой оправе, синие джинсы и черную кожаную жилетку.

Все это промелькнуло за одно мгновение.

Потому что, обернувшись и увидев слепящий его свет моего фонаря, человек тут же выстрелил.

Наверное, это падение и спасло мне жизнь.

Первый его выстрел разбил мой фонарь, а когда он выстрелил второй раз, я почувствовала резкий толчок в руку, державшую ракетницу. От боли, резанувшей меня по предплечью, я конвульсивно нажала на спуск.

Ракетница выстрелила.

В то же самое мгновение я ослепла и ничего больше не видела.

Я прижалась лицом к камням, на которые упала, и закрыла голову правой рукой, все еще сжимая остатки разбитого фонаря.

По пещере метался огненный смерч!

Я слышала оглушительный треск, шипение огромной огненной змеи, глухие удары по стенам пещеры. И все это перекрывали истошные вопли.

Шипение резко удалилось, и я сразу почувствовала, что стало темно, хотя, когда я подняла голову, в пещере было все видно. Но каким слабым и тусклым казался теперь мне свет от валявшегося на камнях невыключенного фонаря!

Из входа в одну из боковых галерей, озаренного ярко-красными полосами, доносилось постепенно удаляющееся шипение ракеты, которая, пометавшись в тесном пространстве небольшого зала, нашла себе выход и устремилась куда-то в глубь пещеры догорать.