Чарльз Тодд - Признание

— Вы помните, как гуляли по берегу Темзы?

— Нет, не помню. Но это не значит, что я там не гулял. Или, наоборот, гулял.

— Постарайтесь вспомнить… Должно быть, вы гуляли к востоку от Тауэра, а не вблизи Вестминстерского моста… — Ночные сторожа считали, что именно восточнее Тауэра Уиллет упал в воду.

— Да, спасибо, теперь припоминаю. На Тауэрском мосту произошла авария. Его перегородил грузовик; он перевернулся, кабачки рассыпались по всей дороге. Крови было много… Кажется, пострадал водитель. Из-за крови не было видно его лица. Я ушел. Я повидал на своем веку достаточно смертей.

— Уиллет тоже там был?

— Бен Уиллет? Нет, он ждал меня на том берегу Темзы. А мне не хотелось смотреть, как он тоже умирает.

— Зачем ему было умирать? Он тоже пострадал в той аварии?

— Черт побери, я же вам сказал, он стоял на том берегу реки и ждал меня.

— Ваш револьвер был при вас?

— Я всегда ношу его с собой. Так поступают все офицеры.

— Но война закончилась.

— Черт побери, вы что же, называете меня лжецом?

— Вовсе нет. Просто пытаюсь четче представить себе, что произошло. Это мой долг, хотя уверяю вас, иногда исполнять его бывает трудно. Значит, ваш револьвер был при вас. Вы стреляли из него в тот вечер?

— Я бы с радостью пристрелил проклятого водителя грузовика и избавил его от страданий. У него голова была в крови — все лицо залило. Я знаю, что это значит. Бедняга все равно бы не выжил. У меня в голове сверлили дыры. Вам сказали? У меня была опухоль мозга.

— У Бена Уиллета был рак, — продолжал Ратлидж, пытаясь вернуть Рассела к событиям той ночи на мосту.

— Совершенно верно. Он не хотел умирать медленной смертью. Но никак не мог себя заставить покончить с собой. Видите ли, его воспитывали в строгих правилах. Очень набожный отец…

— Он хотел, чтобы вы помогли ему умереть? — спросил Ратлидж. О таком варианте развития событий он прежде не задумывался.

— Ну да, разве я вам не сказал? Я должен был той ночью встретиться с ним. На том берегу, за мостом. Я случайно налетел на него на Пикадилли; он куда-то спешил, кто-то его ждал. Но он спросил, не хочу ли я с ним поужинать. Он, мол, хочет о чем-то меня попросить. Мне пришлось избавиться от своего помощника…

Почти не понимая, что делает, Рассел теребил медальон, болтавшийся на цепочке в вытянутой руке Ратлиджа.

И вдруг медальон открылся и развернулся фотографией к нему. Рассел какое-то время смотрел на снимок, а потом взглянул на Ратлиджа.

— Какого черта вы носите с собой ее фотографию? Значит, вы все время меня обманывали? Медальон моей матери — как бы не так! — Его голубые глаза засверкали от ярости.

Вскочив на ноги, Рассел перевернул стул. От грохота другие пациенты вздрогнули и принялись встревоженно озираться.

— По-моему, весь этот разговор о Лондоне и Уиллете — всего лишь уловка! Держитесь от нее подальше, слышите? Она стоит десяти таких, как вы! — И прежде чем Ратлидж сумел ему помешать, Рассел швырнул медальон на пол и быстро вышел.

Один из игроков в карты тоже вскочил и закричал на Ратлиджа.

Слушая, как ботинки Рассела стучат по голому полу, Ратлидж с трудом нашел медальон там, куда он упал — среди тростей в фарфоровой подставке. Он подскочил к двери в тот миг, когда в комнату вбежала сестричка, едва не столкнувшись с ним.

— Что вы наделали? — воскликнула она.

Стоявшая за ее спиной старшая сестра произнесла:

— Я слышала, кто-то бежал.

Ратлидж отодвинул их в сторону.

— Это Рассел. По-моему, он сбежал отсюда.

Навстречу ему из другого крыла бежали сестры и санитары; ему пришлось на бегу расталкивать их.

Кто-то додумался позвонить в колокол; звон был почти оглушительным. Добравшись до двери, Ратлидж задрал голову и увидел, что колокол висит в окошке над дверью; санитар усердно дергал за веревку.

— Туда! — крикнул он Ратлиджу, показывая в сторону парка.

Ратлидж побежал в ту сторону, куда указал санитар, почти уверенный, что слышал, как кто-то споткнулся о молодую поросль. Он помчался к воротам, но майора так и не увидел.

Хэмиш сказал: «Он где-нибудь залег, спрятался».

Ратлидж выругался. Он ведь не расстегивал медальон! Застежка сама подвела его.

Он слышал, как старшая сестра раздает приказы. Колокол перестал звонить.

Ратлидж добрался до бывшего вдовьего дома, обошел его кругом, заглянул в хозяйственные постройки за кухней, широко распахнув все двери, а потом вернулся на дорогу.

«Пешком он не мог уйти далеко», — заметил Хэмиш.