Владимир Бацалев - Кегельбан для безруких, Запись актов гражданского состояния

-- Вы же призываете защищать культурное наследство, -- сказал Иван.

-- Он говорит чушь, -- сказал оракул. -- Он потихоньку выживает из ума.

-- Я знаю. Я всю жизнь несу чушь сознательно, -- ответил Адам. -- Но как мне еще уберечь этого отрока от дезертирства?

-- Вот, есть выход, -- сказал И Ивану. -- Пледставь, сто ты оглабил табасный киоск и полусил два года тюльмы.

-- Ван дер Югин -- мой явный ученик, -- сказал Сусанин.

-- Но я не курю, -- сказал Иван.

Тут опять пришел наряд милиции, и сержант заявил громовым голосом:

-- Пивная закрывается!

-- Почему это она закрывается? -- спросила Незабудка.

-- Потому что нам пьяных некуда класть, -- сказал милиционер. -- Кончай розлив! Всем допивать и расходиться.

На улице Иван сказал:

-- Можно пойти в подвал, если кого-нибудь тянет выпить. у реставратора наверняка есть и спирт, и пиво.

-- Меня тянет, -- спохватился слесарь. Сусанин обнял его и полез целоваться:

-- Бутылки, друг ситный, а меня к тебе всей душой тянет. Мы с тобой оба выпали из круга, которым очертили нашу жизнь. Пойдем в подвал, пойдем в подполье, к черту на рога пойдем, только вместе.

-- А меня возьмете? -- спросила подошедшая Чертоватая.

-- Возьмем, -- решил Сусанин. -- Мы всех берем.

-- А вы куда идете? -- спросила Любка.

-- А кто куда, -- ответил Сусанин. -- Иван идет в армию, Бутылки -- в ЛТП, ван дер Югин -- в Домсовет за тюфяком, а мы с Семеновым -- в дремучий лес.

-- Ас кем пойти мне? -- спросила Чертоватая. Адам развел руками:

-- Все дороги хороши...

Иван поймал правую руку Сусанина, пожал и ушел.

Оставшиеся спустились в подвал и в траурной тишине выпили спирта. Каждый хоронил самого себя, только Любка вдруг решила, что у нее сегодня день рождения, и стала резвиться, прыгать, обниматься со всеми, убаюкивать на руках ван дер Югина, пытавшегося вылить спирт в умывальник и спасти друзей от алкоголизма. Потом завалилась на груду книг, раскинув руки, задрыгала ногами, как в кабаке, завизжала, захохотала, поперхнулась и сказала:

-- Адам, меня ждет повышение, потому что товарищ Примеров оказался тайным педерастом!

-- Поздравляю, -- сказал Сусанин.

-- А тебя что ждет? -- спросила Любка.

-- Не знаю, я -- не пророк и не начальник, чтобы предвидеть и планировать, -- сказал Адам. -- Наверное, я не вовремя родился...

-- Все так о себе думают, -- сказал реставратор.

-- Но почему ты не сопротивляешься, черт тебя дери? -- спросила Чертоватая. -- Тебе правда наплевать, что с тобой будет, или ты что-то задумал, но молчишь до поры до времени?

-- Что я мог задумать? Моя фантазия тут бессильна.

-- Нельзя тебе сейчас отмалчиваться: на тебя полгороде смотрит. Борись до победы или сдайся на милость победителя -- третьего нет, -- сказала Чертоватая.

-- Из дилеммы: поступить так или эдак всегда можно найти еще один выход -- умыть руки, -- сказал Сусанин. -- Не хочу я ни с кем воевать и ни под кого подстраиваться. Я с удовольствием уехал бы отсюда, но я не знаю на Земле страны, где мне было бы хорошо. Я обречен...

-- Давай, я устрою тебя на свое нынешнее место, -- предложила Любка.

-- Устрой лучше реставратора, -- сказал Сусанин...

-- Кто он мне? -- спросила Любка.

-- А я кто? -- спросил Сусанин.

-- Тебя я люблю, Адам, -- сказала Любка. -- Не бойся, тебя не посадят. Хоть весь склад разворуй -- я спасу!

-- Нет. Я уйду в дремучий лес с Семеновым и, усевшись на столетнем пне, задумаюсь, что делать дальше. Я попал и тупик -- и теперь должен построить Вавилонскую башню, чтобы с ее крыши узреть выход из лабиринта.

-- Снасяла достань мне тюфяк, а потом иди на все сетыле столоны, -вспомнил прикорнувший было на книжной полке И.

-- Для нормального развития любого организма, любого существа необходимо, чтобы составляющие его клетки постоянно делились. Вот в чем штука! А я попал в ситуацию, где процесс деления не только заторможен -- он всегда в какой-то степени заторможен, -- но запрещен, законсервирован, упрятан в морозильную камеру. И я затеял глупость: решил разморозить людей, вывести их из летаргии на словах. Ну, разве это не ходьба по лабиринту?

-- Все так думают, -- сказала Любка. -- Для этого и слова придумали.

-- Как раз люди-то верили мне, но моей веры им хватало на пару дней, не больше. А потом все шло по-старому, как у алкоголика, который каждый понедельник бросал пить и клялся жене, и каждую среду напивался... Нет! Человек упрям, его не переубедишь. Остается только ждать, когда он сам созреет, и тогда подсказать или поправить.

-- А что ты хотел сделать, Адам? -- спросила Любка.